Людмиле Арнольдовне, – и тогда разбираться будет она сама.
– Нет, я лучше перепишу, – сказал Костя.
– Это правильно, – заметила Никанорова. – А вообще… очень странно, что вы так написали эту работу. Фактически это «2», – заявила она, тряся соответствующим листком в руке. – Неужели вы так плохо разбираетесь в интегралах?
– Не знаю.
В этот момент кто-то пошутил, что после ассоциации с вантузом он станет разбираться в них лучше, – и в классе опять поднялся смех. Так как это был укор в сторону Кости, то ржали уже не все, но Никанорова и здесь поспешила ответить:
– Все шутите? Ладно, еще посмотрим… – она не договорила, да, наверно, ей уже и нечего было добавить.
А продолжение сюрпризов последовало на химии.
В пятницу Бандзарт вызвал Костю к доске:
– Итак, Таганов, напишите мне схему получения кумола из пропана.
Задание это, сразу замечу, конечно, мало было связано с темой и явилось очередным результатом взлета бандзартовской импровизации. Однако на наших уроках химии иного ожидать и не приходилось.
Печально, что помочь Косте мы сейчас никак не могли. Если в классе кто-то и знал, как осуществить заданное Бандзартом превращение, то это был только Костя. На химии он всегда был помощником самому себе и всем нам, – но, видимо, не в этот раз…
Таганов сумел написать первую реакцию и получил какое-то другое вещество, но вот со второй стадией у него возникли проблемы. По всей видимости, Костя просто забыл нужную реакцию и никак не мог ее воссоздать.
Бандзарта же задумчивость Кости возмутила, кажется, до глубины души:
– И что же? – строго вопрошал он. – Вы не помните, как получить кумол? … А бензол присоединить не думали?
– Точно, – вспомнил Костя, – это та самая реакция…
И он тут же ее написал.
– Та самая… Ужасно! – рассердился Бандзарт. – Садитесь, «три».
– За две реакции? – спросил Костя.
– А вы как думали? Что я задам двадцать реакций?! Садитесь, оценка поставлена.
Костя обошелся далее без слов и просто прошел к своему месту. Спорить с Бандзартом в любом случае было бессмысленно, и наш друг очень хорошо это понимал.
Впрочем, мы пришли к фактам: за неделю Костя удивил весь класс сразу тремя неудачными результатами. Конечно, на других уроках они не были столь «впечатляющими», но эти три отметки выглядели настолько нетипичными для Таганова, что не поддавались никакому разумному объяснению или обоснованию. Костя ранее никогда не допускал провалов в учебе, а тем более в старшей школе, когда на кону стояла сама медаль. Так в чем же дело?
Для Компании стало очевидно: эти оценки есть следствие изменений – наверняка! И мне не хочется сейчас повторять, как хорошо мы знаем Костю – это и так всем ясно, – но иначе, чем об изменениях, думать никак нельзя! И есть еще вывод: теория Ветрова о влиянии учебы на изменение принципиально
