на голову хватит и пора ложиться спать. Свою тетрадь она на липучку приклеивает снизу к матрасу – чтобы найти, надо залезть под кровать. Ну, или знать секрет…
В тот момент, когда она выползает, миник издает требовательное пиликанье, и Рыжая подскакивает. Ударяется лбом о кровать, костерит все и вся, но дотягивается таки до гаджета и читает сообщение.
«Достопочтенная Принцесса Ксен-Ий, – гласит послание. – Рад уведомить Вас и Ее Высочество Птицу, что мы завершили все срочные дела и готовы продолжить обучать вас премудростям орионского этикета. Если текущие дела позволяют, будем рады видеть вас завтра в полдень на террасе для игры в шахматы и приятной беседы. С уважением, министр Сай-Рэн.»
Девушка вздыхает: выходные явно кончились. Она роется в своем шкафу, понимая, что зря купила все однотипное и безликое. Правда, она все еще помнит, как опасно выделяться, когда живешь в приюте. Как ее отчитывали, дразнили и бранили за яркие волосы. Как, помнится, одна училка в школе отказывалась верить, что цвет – ее собственный и требовала прекратить краситься.
– Это прошло, было и прошло! – говорит Ксень, заливая в себя колу. – Придется быть заметной. Вселенское зло хочет меня гнобить? Ну да, до Степановской с ее подругами ему далеко, а я с ней даже умудрилась нормально пообщаться. Вот и с ним разберусь!
Не найдя ничего подходящего в своем шкафу, она идет на поиски Кайо. Ксенька твердо намерена научиться в ближайшее время если не одеваться с иголочки, то хотя бы подбирать стильную и подходящую ей одежду.
На выходе обнаруживается нервно меряющая шагами коридор Птица. Из её комнаты доносятся странные звуки, периодически перемежаемые тихими голосами, и Ксень непонимающе моргает.
– Лорды ставят постоянный портал из Тёмного Сектора ко мне, – поясняет внимательно прислушивающаяся сестра. – Вроде как настроенный только на них. Вроде как так будет проще, в случае чего, вытащить меня из жопы. Или добить. В зависимости от ситуации.
– А чего это они? – недоумевает Ксень.
– Да мой факап с Шелдаром и Аргоной побудил их действовать. Ян был в такой ярости, я думала, он меня убьёт. Но ничего, только плеткой по спине отходил. И то, я подозреваю, очень слабо.
Ксень передергивает, и она пытается посмотреть, в каком вообще состоянии спина Птицы. Та непонимающе хмурится:
– Чего ты? А! Все зажило уже.
– Покажь! – Ксень заглядывает за спину Птицы и облегченно выдыхает: действительно, мягко, даже футболку не порвал. Задрав одежду, она осмотрела, что у сестры на спине, но там не нашлось ни царапины, лишь легкое покраснение.
– Да, это мягко, – выдыхает Ксень. – и долго эти товарищи там провозятся? Я все понимаю, но если лорды попадутся на глаза кому-то, кто не в курсе нашей милой аферы… а это почти все во дворце – то будет скандал, и полетят бошки.
– Да хрен их знает, – обречённо машет рукой Птица. – Я им верю, поэтому пусть делают, что хотят. В конце концов, они же позволяют мне делать, что я хочу. Даже если от этого полетят бошки.
На миг в её глаза прокрадывается отчаяние
