приезжали по отдельности, но иногда, сговорившись, съезжались в отчий дом все разом. В такие времена дворец напоминал разворошенный муравейник.
Став королевами, девушки не путешествовали налегке. Навестить дедушку привозили и многочисленных внуков вместе с няньками, учителями и гувернантками. С ними приезжала и половина придворных, в основном то были незамужние девицы и их маменьки. Каждая из сестер втайне от других надеялась, что единственный брат женится на девушке, подобранной ею. Однажды сестры даже поспорили на довольно внушительную сумму, которой их мужьям хватило бы построить военный корабль, подданной какой страны будет невестка их отца. После этого визиты сестер в отчий дом участились.
Сейчас в замке гостили пять из них, а шестую ожидали со дня на день. В залах, на лестницах и террасах стоял постоянный гул, сплетенный из детских криков, женского смеха и мелодий клавесина, на котором играли постоянно. Туда-сюда сновали целые армии слуг, носившие подносы с едой, корзины со свежим бельем, букеты цветов и напитки.
Именно поэтому принц сбегал из дворца под любым предлогом, предпочитая держаться от дома на безопасном расстоянии.
Теперешний съезд состоялся под девизом: «Бал в честь первого дня лета». Но Тим подозревал более глубокую подоплеку этого события.
Дворецкий встретил его у лестницы и проводил в противоположную от обеденной залы сторону. Перед наследником открылись двойные двери, ведущие в малую столовую. Здесь обедали довольно редко, и только члены королевской семьи.
«Заговор!» – сразу понял принц и приготовился к обороне.
Небольшая, по дворцовым меркам, уютная комната была залита ярким солнцем. Окна в пол открывали вид на широкую террасу и были открыты, впуская свежий весенний воздух. Длинный обеденный стол был сдвинут ближе к окнам, позволяя обедавшим любоваться видом цветущего сада.
– Людвиг!
– Маркус!
– Денек!
– Тим!
Поочередно окликали принца сидевшие на резных стульях дамы. Старшей было около сорока, а самой молодой не больше двадцати восьми. Они все были похожи – черноволосы и кареглазы, – сразу становилось понятно, что это близкие родственницы.
По давней традиции, сестры подтрунивали над младшим братиком и называли всеми именами, данными ему при рождении.
– Да, Маржери, – поклонился принц сестре, которая назвала его Тим. Он предпочитал откликаться только на укороченную версию своего четвертого имени.
Маржери счастливо улыбнулась в ответ и подставила щеку для поцелуя. Её принц расцеловал первой, а потом обошел весь стол и чмокнул каждую.
– Ох, Тим, мы провели это утро в большом волнении, – картинно прикладывая руку к корсажу, отвечала Марджери.
Судя по довольным лицам сестер, которые они старательно куксили, перед ним разыгрывали какую-то сцену. На душе становилось все тревожней, а друзей ему
