Говорят, из одного окна цокольного этажа, выходящего на задний двор рядом с нашим сараем, выпрыгнул Ногин, спасаясь от полиции. Вероятно, это была ошибка (Ногин в Глухове по малолетству революционной деятельностью не занимался, работал сначала конторщиком в харчевой лавке, а затем рабочим красильщиком). Но в цокольном этаже «дома приезжих», возможно, жили конторские служащие, к которым мог зайти и Виктор Ногин. А вылезти из окна цоколя во двор было обычным делом для молодёжи. Так что, факт вылезания Ногина из окна нашего дома вполне мог оказаться достоверным. Но идея установления мемориальной доски вызвала бурные протесты жителей, надеявшихся на скорейший снос «ветхого жилья». Особенно возмущалась семья Сорокиных, из окна которой предположительно вылезал Ногин. Этой семье очень не понравилось водружение представителями общественности цветов к их окну. Видимо, боялись, что это станет традицией, а у окна по праздникам будут стоять пионеры.
Негодование жителей дома нарастало. Тогда один из ветеранов удачно вспомнил, что в соседнем доме (до революции принадлежащем Е.П.Свешникову, последнему управляющему фабриками Богородско-Глуховской мануфактуры) заседал Глуховский ревком и вся делегация направилась туда. В соседнем, доме 4 тогда находился детский сад, возмущаться и протестовать было некому, и можно было любую мемориальную доску водрузить. Позже в этот детсад ходил мой брат, которого я вечером забирал. Интерьеры его хорошо помню, а мемориальную доску – нет. Потом в доме размещалось ЖКУ и дворники. В 1980-х, видимо, увековечили память о глуховском ревкоме. Но память была недолгой. К 75-летней годовщине Советская власть кончилась и помнить Глуховский ревком стало не модным…
Прогулки с дедом
Двор у нас был замечательный, но в дошкольном возрасте я в нём проводил мало времени. В нашей семье никто ни в лото, ни в карты не играл, на лавочке не сидел, а одного гулять меня выпускали редко. Поэтому лучше всего запомнились прогулки с дедом. Далеко гулять мы не ходили, но у нас было несколько любимых маршрутов.
Самой короткой была прогулка к памятнику Ленина, где дед учил меня бегать на время. Бегал я по кругу вокруг памятника. Забеги были то с низкого, то с высокого старта на разное число кругов. Время засекал дед по секундомеру. А поскольку он в это время был судьёй разных соревнований на стадионе, то выполнял свои обязанности профессионально, несмотря на то, что мне ещё и пяти лет не было.
Самой частой (и тоже короткой) была прогулка к газетному киоску у трамвайной остановки на Глуховской площади. Журналы выписывали (мне – Веселые картинки, бабушке – Работницу, маме – Огонёк), а за газетами дед ходил по утрам и брал меня с собой, если я не был в детском саду. Выходили пораньше, чтобы быть первыми в очереди. Только так можно было купить всё, что хотели. В это время собирались самые заядлые местные газетоманы и в ожидании приезда почтовой машины обсуждали политические новости. Газеты тогда стоили
