и папашей Ортисами будут сидеть в них до тех пор, пока не изменят своих мыслей. С гаденьких будничных на приятные хвостовилятельные! А знаете, что самое страшное? Если всё-таки грустные мысли в их головах перевесят хотя бы на пол вздоха, то озёрный пузырь лопнет и Ортисы свалятся в воду… а там? Там их сожрёт вечно голодная старуха-Глоточка. Вообще-то эта тысячелетняя прожорливая пасть, питается отбившимися от стада костобегами. Но и от новых заманчиво-живых костей вряд ли откажется! Ох, надеюсь, там в пузырях Ортисы не устроят перебранку! Идти за мной они, конечно же, отказались. Мартин даже хотел сбежать. Но Анемона Бланда связала их прочным узлом северного ветра и велела стрекозам нести семейство по моему следу.
Уже в сумерках мы отправились на озеро Плакко, на северо-восток острова.
– Постой, Шторм! Можно с вами? – догнал нас малыш Чопс, – Анемона сказала, что разрешает, если разрешаешь ты… И ещё сказала, что я, как самый младший, смогу присмотреть за щенком-человеком. Вот за этой Паломой.
Ну… приплыли! Я видел, как Чопс Литтл легко и крепко привязывался к девочке. Я знал, что это может обернуться собачьей верностью. Как не к месту! Не вовремя. Чтобы обрести своего человека пёс должен оказаться в Тотмирье! В назначенный час. Пёс в Тотмирье, а не человек на Трибукану. Но за последнее в ответе был я. А потому не смог возразить щенку. Раз такой кроха, сам последовал за человеком, его уже ничто не остановит… Поэтому я и попросил Чопса Литтла отвести Дарио-дедушку и Палому в мой дом на Сонхолме, развести саламандровое пламя и приготовить ужин. А мне предстояла пренеприятнейшая встреча с Глоточкой…
– Что за шуточки? Отчего я не могу сожрать этих пучеглазеньких двуножек просто так? – удивилась Глоточка, высунув из под вечерней лиловой воды свои окаменевшие ноздри.
– Так велела Анемона. Это такое испытание, понимаешь? – сказал я.
– Испытание для меня? Или для них? Я голодна, как… как сама я. И нечего меня испытывать! – забурлила рыба, – А если в их головах народятся добрые мысли? Что же мне, голодать? А знаешь, я их специально пугать буду! – и она снова спряталась под воду. Выбросила в воздух три огромных парящих пузыря и пробубнила, – И вообще, мои лифт-пузыри не для того изобретались! Наипрочнейшие, сверхвоздушные, способные вынести любую грозу и молнии! Ах, пёс, они нужны для того, чтобы…
– Чтобы летать в Тотмирье! Знаю, Гло, но… Анемона очень просила, – вздохнул я.
– Ладно. Даю им время… до первого луча солнца! Если к рассвету в головах этих людей не переведутся дурные мысли, я сожру каждого, кто упадет в озеро! – заключила Глоточка и все Ортисы мигом оказались внутри своих пузырей. Повисли в воздухе и принялись кричать, но когда поняли, что от криков пузыри скрипят и становятся тоньше, угомонились, а что было потом… да я и не видел. Я спешил домой!
Крошечные стада улиток-фонарей, стянувшись на Сонхолме,
