style="font-size:15px;"> Иоши стало больно за проделанное зверство Кэтсуо, что ее мнение в этом доме не стоит и пени, и наконец решив взять ситуацию в свои руки, подумала отомстить мужу. Она усыпила обоих сыновей, не сказав никому об этом ни слова. И пока весь дом находился во сне, поменяла детей местами. Коварство было выполнено со сто процентным успехом и любовь ее сына сохранена.
Иоши. – Запомни лишь одно правило. Теперь и отныне тебя зовут Акайо Окумура. Так стань же достойным наследником своего отца!
Пятилетний ребенок понял, о чем просила его мама и изо всех сил старался играть в избалованного мальчишку, что сильного раздражало его самого. Использовав свои возможности во благо, Ясуши чтобы получить шанс избавиться от навязанной жизни и постараться забыть прошлое, уговорил родных отдать его в буддизм.
Ясуши. – Я хочу раскрыть собственные чакры…
Так прошли целые десять лет…
Жизнь не сильно изменилась. Имя Акайо так сильно пропиталось его кожей, что он полностью позабыл о существование родного брата и как его самого звали при рождение.
Весна была еще не окончена, но признаки жары давно предрекают лето, хотя многие его уже совсем не ждут. Третью неделю столбик термометра не опускается ниже тридцати градусов, и от этого сильно пугаются местные жители Японии. Рисовые поля в упадке, кругом царит засуха. Правда в семье Окумура жара встречалась иным способом.
Праздник Дончод-Хурал уже завтра. Живший полной жизнью Ясуши (хотя это имя уже давно никто не произносил), собирался отведать вкус праздника во всей его красе. Пользуясь покровительством отца, он уговорил его на неделю отправиться в храм Тодай-Дзи, что находился в городе Нара.
Иоши (единственный заданный ему вопрос и тот из уст матери). – А как же твоя учеба?
Ясуши. – Я лучший в классе!
Милые глаза, смотрящие в ее сторону, сладкая улыбка любящего сына, а большего для ответа и не требовалось. Отец лишь спросил, на какую сумму следует рассчитывать, увидев счет.
Ясуши. – Ты же знаешь, что она не превышает и тысячи долларов, как и всегда. Я не умею тратить больше.
Кэтсуо. – Верно. Хоть мне это совсем и не понятно. Куда подевалась твоя тяга к бахвальству. Но ведь я, наоборот, должен радоваться этому и, я и вправду счастлив, ты будешь достойной заменой своего отца. Твое нежелание им становиться скоро пройдет, вот увидишь.
На этом беседы за завтраком прекратились, а спустя опустошенные чашки улуна, все разбрелись в собственных мыслях нависших дел. Акайо, как его теперь требовалось именовать, воспользовавшись услугами отцовского водителя, был доставлен на вокзал, где на скоростном поезде собирался отправиться на день рождения, просветления и паринирваны Будды Шакьямуни – один! без сопровождения. Кэтсуо был, конечно, против, как и уверованию своего сына, но ему пришлось согласиться.
Ясуши. – Кроме меня в храм все равно никого не впустят.
И то
