промахом, чтобы поскорее избавиться от новенькой посудомойки.
Ничего, справимся. В современных офисах есть и более достойные противники – уж я-то знаю по собственному опыту: кем я только не подрабатывала за время студенчества. Вдох – выдох, убрала со стола, помыла посуду и вернулась к корзине с луком. Его нужно было почти в промышленных масштабах: на обед планировались луковый суп и овощное рагу – со свининой для девушек и Урсулы, и без – для нас.
– Я вот все думаю, как же тебя занесло к нам, а? – спросила София, подбежав к печке – каша уже начала подгорать. – Да еще в таком непотребном виде! По тебе не скажешь, что ты из крестьян, да и сорочка твоя уж больно недешевая… Скажи честно, сбежала от жениха, что мамка с папкой сватали? Ну так это не беда – стерпится, слюбится, все ж не в обслуге ходить!
Язык так и чесался ответить: мол, я, тетушка, умерла и прибыла к вам из другого мира. Однако, промямлила другое:
– Не помню я.
Кухарка аж половник выронила – а мыть-то мне придется:
– Как это? Неужто так лихорадило тебя вчера, что и память отшибло?
– Не знаю, – пробормотала, добавив в голос печали и краем глаза заметив, как София подняла половник и снова сунула его в кашу, не ополоснув.
– А имя твое как, хоть помнишь? – поинтересовалась она.
– Кристина, – я не видела смысла придумывать новое.
– Хорошее имя, – сделала комплимент собеседница. – А еще что-нибудь? Сколько лет тебе? Откуда родом? Чем семейство занято?
– Не помню ничего, – опять соврала.
– Эх, бедняжка… – сочувственно покачала головой София и, упершись взглядом в низкий потолок, перекрестилась: – Храни тебя Господь, горемычную.
Когда я, наконец, покончила с ненавистным овощем, руки мои провоняли так, что можно было выбить слезу у кого-нибудь, лишь махнув конечностью в его сторону. Кухарка поручила накрыть в столовой, предварительно показав буфет, где лежит все необходимое. Облегченно вздохнула – это мне больше по душе, хоть я и не сильна в сервировке.
Расставив посуду и серебряные приборы на девять персон, я немного помаялась с тканными салфетками, пытаясь соорудить если не лебедей, то хотя бы что-то иное приличное, и уже собралась вернуться в подвал, как в столовой одна за другой стали появляться заспанные «работницы». Некоторые с любопытством, правда, быстро угасшим, разглядывали меня, некоторые – даже внимания не обратили. Что удивительно, реакция последних неприятно уколола меня: похоже, в их представлении, именно я стояла на несколько ступеней ниже, а не они.
С такими вот мыслями, оставившими осадок, я поспешила уйти вниз. Пока была наверху, успела чуть понаблюдать за девушками. Только одна из них оказалась действительно красива: пышные локоны цвета спелой пшеницы, вьющиеся до пояса, грудь, так и норовившая выпасть из тесного корсета, подчеркивающего осиную талию,
