дымилось блюдо с оладьями, стояла банка с крестьянской сметаной и тетино клубничное варенье в стеклянной вазочке. Усаживаясь, он схватил румяный оладушек и быстро закинул в рот.
– Куда сладкое? – замахала на него тетя,– Аппетит перебьешь!
– Такой аппетит не чем не перебьешь,– он устроился поудобней, и нетерпеливо забарабанил пальцами по столу.
– Я вот собралась огурцы солить,– рассказывала тетя, наливая в тарелку дымящийся борщ,– да банок не хватит. Лена Лешкина и Паша Маринкин доросли уже до огурцов. Туда больше надо. И Риточка снова беременна, ей за двоих. Ты не знаешь, где бу-шные банки прикупить? Новые в магазине видела – дороговато.
– Намек понял, банки с меня – согласился Владимир, вооружаясь ложкой.
– Вовочка,– обиделась тетя,– никакого намека. Если ты так, то я тебе вообще ничего не буду рассказывать. Сметанку бери! А может и хватит мне банок, если у всех собрать, а то назад их не дождешься. Уже привыкла.
– Все честно возвращают,– вступился он за родню,– только доесть не успевают. Ты, тетушка, вообразила себя консервным заводом. И если бы только огурцы! А помидоры пойдут, варенья наваришь? И опять на всех. Это же все съесть надо. И девчонки хотят похозяйничать, мужьям что-то приготовить.
– Зачем это им? Если не хватает, я могу больше закрутить.
– Нет, тетя, ты не исправима!
– Да уж, трудно перестроиться,– вздохнула она,– привыкла готовить на ораву. А тут все повырастали, и я уже не нужна.
– Нужна, нужна!– поспешил успокоить он,– орава-то еще больше стала. Представь, если все твои дети решат оставить на денек внуков, это же надо детский сад с полным штатом сотрудников открывать.
– Не нужно мне полный штат, сама справлюсь. Только пусть приводят, а то стесняются.
– Так приводят же!
– Редко!
– А ты были бы рада, если бы внуков насовсем отдали.
– Да, была бы рада.
–Что там, на второе?– устав от привычного спора, он перевел разговор на другую тему.
– Гречневая каша с мясом и грибами.
– Класс!
Первый голод прошел, и Володя жевал уже не торопясь, поглядывая по сторонам.
Эта кухня мало изменилась за двадцать лет. Та же мебель, изготовленная руками ныне покойного дяди, те же занавески с бубликами и крендельками, те же коврики, плетенные руками тети, разнообразные салфеточки, вышитые ее четырьмя дочерьми. Вовка и пятеро тетушкиных сыновей девчачьей работой не занимались, но по дому делали все. Единственное художество, оставшееся после него, картина «русский витязь», выжженная на деревяшке, по сей день, украшает тетину гостиную. Но там недавно сделали ремонт, а до кухни еще не добрались. Тетушка считала, что побелка на потолке еще свежая, а больше ничего и не нужно. Задумавшись, он уронил каплю соуса на брюки. Вытираясь салфеткой, заметил, что сидит на старом детском одеяльце. Оранжевом, с лошадками. До слез живо припомнился день, когда
