какие чудесные подробности. Что дальше?
– Бывал у меня дважды в неделю, всегда, когда приходил за товаром. Я рылась в его кошельке, знаю адрес. Скажу, если поцелуешь, сладенький.
Нагло тянется ко мне губами, раскрасневшись от удовольствия, и закрывает глаза. Кажется, наша беседа ей очень нравится.
– Ну нет уж, – говорю я.
– Тогда ещё золотой!
– Не дождёшься. Рассказывай, или сверну тебе шею. Ты же не хочешь, чтобы я причинил тебе боль? – угрожаю ей.
Она прекрасно понимает, на что я способен. Верит и обиженно надувает губы, но продолжает свой рассказ.
– Ладно, красавчик, вот тебе адрес. – Встаёт и берёт ручку с розовым пушком на конце.
Она что-то пишет на клочке бумаги у туалетного столика, при этом активно виляя бёдрами всё в тех же леопардовых штанах. Никак не может выйти из образа и оставить попытки соблазнения. Ведь совершенно очевидно, что я не заинтересован в продолжении нашего общения. Но такие женщины бывают упёртыми, порой сила логики им просто не подвластна. Раз уж она что-то вбила себе в голову, пиши пропало, в лепёшку разобьётся, но своё получит.
Подходит совсем близко, я чувствую её дыхание со вкусом малиновой жвачки. Она засовывает записку в карман моих кожаных штанов. Вижу, и телефон свой оставила.
– А вообще, заходи ещё, – говорит она. – Может, будет нужна информация… или же просто заскучаешь и захочешь ласковых объятий.
– Непременно. – Разворачиваюсь и иду в сторону двери.
– Имени не скажешь?
– Ради твоего же блага, тебе его лучше не знать.
С поиском адреса не возникает никаких проблем. Это недалеко, всего в нескольких кварталах отсюда. Однако же цвет зданий вокруг украшает розовой и голубой радостью абсолютно серое небо зимы.
Здесь уже просматривается несложная коммерция простых супермаркетов, и даже парочка мамочек гуляют во дворе, что говорит о том, что уровень жизни местного населения несколько выше, чем у их криминальных соседей. Судя по всему, здесь живут самые обычные рабочие и их семьи.
Тысячи лет существования на Земле, сотни лет эволюции, а нам всё никак не удаётся убрать эту гадкую бездну, разделяющую мир богачей и бедных.
Пересекаю двор и иду к розовому многоэтажному дому. На одном из окон первого этажа маленькая девочка рисует снежинки: белые, пушистые, огромные снежинки, похожие на цветы, созданные из ледяных кристаллов.
Я ещё пару секунд просто стою и смотрю на эту невинную душу, отражающую свет. Падающий снег застилает глаза, и я вижу её, как в тумане. Если бы только все люди тянулись к свету, в каком мире мы могли бы жить! Но мне, как никому другому, ясно, что мир из чистого света невозможен. Там, где есть свет, всегда есть и тьма. Как, например, тот факт, что в доме этой малышки обитает ботаник, ненавидящий детей и желающий причинить ей зло. Таков порядок вещей чёрного и белого.
У меня уже промокли волосы от снега, а я всё ещё не двигаюсь и смотрю
