перезвон – на концах длинных чёрных накосников девушки висели бубенцы, и они издавали звонкий задорный звук при каждом её движении.
Вячко хотел выразить сомнение, но зашёлся очередным приступом кашля.
Девушка сняла с плеча бурдюк и отдала княжичу. Он едва удержал его в слабых руках, зубами выдрал пробку и жадно отпил. Сухое горло раздирал кашель. Вячко громко глотал воду, задрав голову. Он принял питьё у незнакомцев, ничего не спросив, понадеявшись лишь на удачу. Разве не дурак?
Бородач стоял рядом, не говоря ни слова, и ждал. Когда Вячко наконец напился, то развернул свёрток, это оказался мужской тёплый кафтан, какой принято было носить в вольных городах: подбитый овечьей шерстью, расшитый диковинными узорами. Вонял он ещё хуже, чем сапоги. Но холод беспокоил куда сильнее, чем запах.
Вячко попытался подняться, но руки задрожали и подогнулись, тогда он просто сел на зад, оглядываясь по сторонам. Сознание лихорадило, и ясность мысли вернулась не сразу.
Яма, в которой его держали, находилась в безлюдной степи. Куда ни глянь вокруг – ничего, только редкие низкие кустарники, выглядывавшие из-под снега. Чуть в стороне паслись четыре лошади, навьюченные большими мешками, а ещё дальше у потухшего костра лежали три неподвижных тела.
Вячко нахмурился. Ясно стало, откуда взялись и сапоги, и кафтан. Похоже, в них и вправду кто-то умер.
– Кто вы такие?
Девушка горделиво задрала подбородок, разглядывая княжича. Она накрутила конец верёвки себе на запястье. Ветер трепал её длинный красный платок, пытаясь сорвать с головы.
– Мы спасли твою жизнь, княжьич, что ещё ты хотешь знать?
Вячко заворожённо наблюдал, как девушка крепче перехватила поводок, и в груди у него всё холодело. Раз незнакомцы убили его похитителей, то стоило бы принять их за друзей, но слабо верилось в такую удачу. Кто мог послать их? Купец Вихрор, в доме которого их схватили? Какой-то другой торговец или вельможа, что имел связи с его отцом или братом? Или, быть может, кто-то из ратиславцев, живших в Дузукалане?
– Вы их убили? – Вячко кивнул головой в сторону мёртвых.
– Турар и Санжар, – сказала девушка, точно эти имена должны были что-то значить для Вячко. – Санжара я убила уже после, чтобы не болтал. – Она поправила с особым значением длинный кривой кинжал на поясе.
– А этот, – Вячко мотнул головой в сторону бородатого, – не разболтает?
– Турар верен, как пос, – сказала она довольно. – Я могла бы отрэзать ему ухо, а он бы не пискнул.
– А как звать тебя?
Она растерялась на мгновение. Порыв ветра дёрнул её красный платок, и она отвлеклась, крепя ткань обратно к шапке.
– Это тебэ пока знать нэ нузно, – решила она. Смятение так явно читалось на её лице, что Вячко охватило любопытство.
– Почему?
– Мэньше болтай! – гаркнула заносчивая девица, стрельнула чёрными глазами в Турара и сказала ему что-то на одном из языков вольных городов. Вячко
