вещи: шуба, сапоги – всё осталось в доме Вихрора. И меч тоже.
Будто молния его поразила. Вячко чуть не вывалился из седла. Меч отца!
Пропал.
– Цветок, – позвал он, и собственный голос показался чужим. – В вещах убитых был меч?
– Меч? – чуть повернув голову, переспросила девушка.
– Ратиславский боевой меч. Не длинный, такой можно удержать в одной руке, без украшений и драгоценных камней, но со знаками совы и медведя на рукояти.
– Нет, княжьич, у них не было мечей, только сабли. Мечи в седле неудобны.
– А в мешках? Вы осматривали их мешки?
– Я не падальщик, чтобы в вещах мёртвых рыться, – фыркнула с презрением девушка и тут же продолжила: – Турар рылся. Э, Турар, – она обратилась к своему спутнику, и тот помотал головой в ответ на её вопрос. – Турар говорить, что не было никакого меча. Только золотое солнце, знак вашего бога. Твой?
Вячко залез рукой под рубаху, ощупал шею и грудь, но так и не нащупал цепочки с солом.
– Мой, – сказал он.
– Ваш бог злой, он обижал женщин, – вдруг продолжила Цветок.
– А Аберу-Окиа породила всех нечистых духов на земле, – Вячко и сам не знал, зачем вступил в этот спор.
– Она была предана испепипе… Испел… – Цветок запнулась, не в силах выговорить.
– Испепеляющим, – подсказал ей Вячко.
Кажется, она только сильнее рассердилась.
– Да. Вашим богом, – яростно сверкая глазами, произнесла Цветок. – Он хотел больше власти. Мужчины всегда хотят власти.
– Мой бог не велит пленить колдунов и неволить женщин.
– Он велит их убивать, – хмыкнула Цветок и со злостью стукнула пятками по бокам лошади, вихрем умчалась вперёд, и Турар вместе с Вячко пустились следом за ней. Верёвка на шее княжича уже не так мешала, он приноровился к ней, даже привык.
Снова снег полетел в лицо, дыхание сбилось от дикой скачки. Вячко, кажется, никогда так не гнал лошадь. Животное под ним летело стрелой, и удивительно было, какой быстрой оказалась маленькая крепкая кобыла.
Ноги в чужих сапогах разболелись, Вячко натёр мозоли. Руки покраснели и покрылись цыпками. Снег падал за ворот, и ветер проникал под одежду. Вячко казалось, что от него так воняло, что он был готов лишиться сознания.
Солнце садилось всё ниже, а лошади уже громко хрипели от усталости. Вячко хотел позвать Цветок, что по-прежнему была впереди, уговорить её помедлить, дать животным передохнуть, когда впереди забелели стены города.
Руки точно по своей воле натянули поводья. Усталая лошадь споткнулась и остановилась. Верёвка на шее Вячко дёрнулась. Турар первым заметил, что княжич отстал, и лихо свистнул.
Цветок тут же развернула лошадь, оглянулась. Она была удивлена, словно не ожидала вовсе, что её пленник посмеет не следовать за ней, как послушный щенок.
Теперь, когда город был рядом, Вячко не боялся больше безлюдной
