– нет, четверых, – они стоят, разговаривают и руками запихивают в рот завтрашние пироги. Ублюдки!
– Ты прав. Я сдаюсь. Давай успокоимся.
Темно-карие глаза Логана закатываются к потолку.
– Наконец-то.
Я складываю руки, прокручивая все в голове.
– Итак, может, сделаешь эту свою штуку пальцами, чтобы привлечь всеобщее внимание? А я встану на стул и скажу: «Спасибо вам всем, что пришли. Это здорово. Я надеюсь, что вы…»
Тут я понимаю, что Логан не слушает. Потому что он больше не стоит рядом со мной. Он стоит у стереосистемы – выключает музыку, затем складывает ладони рупором у рта.
– Убирайтесь к чертовой матери!
О, тщеславие! Имя тебе не Логан Сент-Джеймс.
– Знаешь, ты мог бы и помочь.
После того как вечеринка закончилась, Логан отправил Томми домой – сказал, что он выйдет в ночную смену, а кто-то из парней сменит его утром. Что он хочет убедиться, что все приведено в порядок.
У меня такое чувство, что Логан не слишком хорошо справляется с делегированием полномочий.
– Зачем я вообще это делаю? – спрашивает он, водя большим пальцем по экрану телефона. – Я говорил тебе не устраивать эту чертову вечеринку.
Хвала богам, я сделала домашнее задание сразу после школы, в перерывах между выполнением заказов на кухне. Завтра у меня экзамен на четвертом уроке, но я могу позаниматься за обедом. А прямо сейчас я стою на четвереньках, соскабливая и подметая липкие, расплющенные кусочки пирога, прилипшие к полу. Мусорные баки набиты до краев, кухня чистая, столы вытерты. Остался только нижний этаж.
– Это было бы по-джентльменски.
– Я не джентльмен и не подметаю чертовы полы.
– Мило.
Он поворачивает голову в сторону, как будто собирается что-то сказать, но тут в дверь входит мой отец.
Спустя двое суток.
Он вваливается внутрь – не сказать чтобы пошатывается, но нетвердо держится на ногах, глядя прямо перед собой.
Как и Логан, мой отец высокий – широкоплечий, – и он обладает грубоватой, рабочей красотой. Из тех парней, которые принимают душ после работы, а не до. По крайней мере он был таким раньше.
Теперь, особенно когда он выходит из запоя, он постоянно горбится, из-за чего выглядит сутулым и старше своих лет. Его фланелевая рубашка мятая и грязная, а черно-седые волосы свисают на глаза.
– Что это, Элли? – бормочет он.
И самое странное – я надеюсь, что он накричит на меня. Накажет. Отберет телефон. Как сделал бы нормальный родитель, обычный отец… которому не наплевать.
– У меня, э-э, тут были кое-какие гости. Мы немного повеселились. Я все уберу перед завтрашним открытием.
Он даже не смотрит в мою сторону. Просто коротко кивает, и то этот жест я замечаю только потому, что смотрю на него в упор.
– Я иду спать. Я приду, чтобы помочь Марти, когда ты уйдешь в школу.
Затем
