есть одна и та же всеобъемлющая сила»30. Олицетворением российской государственности, по мысли Каткова, является Царь, воля которого в идеале является воплощением воли народа. Рассуждая о преданности россиян своему отечеству, автор статьи об истинном и разумном патриотизме замечает, что выражаться она должна не в готовности погибнуть, а в действиях, обеспечивающих безопасность государства. Истинный патриотизм – «в решимости подвергнуть себя заблаговременно некоторым тягостям и лишениям, чтобы поддержать честь и права своего народа…»31. Именно к такому – разумному – патриотизму призывает автор статьи своих читателей.
В условиях, когда Европа требовала от русского правительства уступок польской аристократии, поднявшей восстание ради возвращения утраченной некогда государственной автономии страны и сохранения своих независимых прав, «Московские ведомости» заняли решительную позицию, выступив за сохранение целостности российского государства. Эта позиция была поддержана широкой общественностью, о чем говорит возросший в два раза в течение года тираж газеты.
И в этом вопросе Тютчеву была близка позиция Каткова. В октябре 1864 г. он писал из Женевы к Георгиевскому и его жене о прочитанных в «Московских ведомостях» статьях по поводу брошюры барона Ф.И. Фиркса, выступившего под псевдонимом Шедо-Феротти, «Que fera-t-on de la Pologne? (Что будет с Польшей?)». В брошюре, как известно, были изложены предложения западнически настроенной правительственной оппозиции по изменению государственного статуса Царства Польского – о предоставлении ему ограниченной автономии. Статьи Каткова содержали близкие Тютчеву идеи целостности Российского государства как оплота единения всех славян. По поводу прочитанных статей поэт писал: «Удар был электрический. Все было прочувствовано и оценено – и художественное мастерство отделки, и самая сущность содержания. Благодаря этим двум статьям французская брошюра превратилась в огромную услугу, оказанную русскому чувству и русскому делу…» (6; 81, 450).
В России же опубликованные Катковым статьи навлекли на газету цензурные преследования и штрафы. В этих обстоятельствах, как пишет Л.Н. Кузина в комментариях к письму Тютчева от 14 января 1865 г. из Ниццы, А.И. Георгиевский обратился к поэту «с воплями о помощи свыше, подробно описав ему все истязания и пытки», которым была подвергнута редакция «Московских ведомостей» (6; 453). Конфликт Каткова с властями Тютчев считал очень нежелательным именно потому, что высоко было общенациональное значение газеты и выражаемого в ней общественного мнения.
Тютчев, как известно, всегда подчеркивал вынужденность карательных мер по отношению к польским повстанцам. Считал, что восстание было вызвано ложными силами, и поддержку его народом – заблуждением. В этом роде он неоднократно высказывался в письмах к частным лицам и в поэтических произведениях.
Любопытна в этом смысле история стихотворения «Его светлости князю А.А.
Там же. – С. 110–111.
Там же. – С. 126–127.
