шаг.
И место действия переменилось.
Идти было трудно: здорово мешала голова. Эта капризная часть тела бесконечно оборачивалась назад, проверяя, нет ли кого-нибудь сзади. На перекрестках осторожно выглядывала, прежде чем позволить ногам двинуться дальше. Голова вела себя недостойно. «Чего ты боишься? – уговаривал ее путешественник. – Темно, пусто. Психовать нет причин, нет причин, нет причин…» Голова не доверяла словам разума. Только ушам доверяла, заставляя их лихорадочно сканировать окрестности – до спазм в перепонках… «Ну хорошо, – думал путешественник, пугливо перемещаясь в лабиринте одинаковых стен, – а что сказать? Добрый вечер, я к вам в гости. Мы, знаете ли, тут с подругой случайно заблудились. Не подскажете дорогу?..» Дежурный, придя в себя, не поверит не единому слову. Наверное, очкарик какой-нибудь, умник, невротик. Наверное, псих вроде всех нас. Да и как не стать невротиком в этом гигантском колдовском замке?..
Новое место действия манило ослепительным светом, вырывавшимся из приоткрытой двери. Приемная проректора по материально-техническому обеспечению. Пост ответственного дежурного – здесь. Молодой человек остановился поодаль, усмиряя волнение, чуть выждал и продолжил путь. В кабинете громко работало радио, наполняя пространство стилем «кибер-поп». Повинуясь назойливому ритму, в мозгу отплясывали варианты вступительных фраз. Гость вежливо постучался, затем помог двери распахнуться – щурясь, напряжено всматриваясь заслезившимися глазами.
Увы, вступительные фразы не понадобились, потому что хозяина в кабинете не было.
Молодой человек переступил порог. В центре, прямо на огромном нечищеном ковре почему-то лежал мужской пиджак. Кроме того, беспорядочно валялись широкие мягкие стулья, обычно шеренгой стоящие вдоль стены – на них вполне удобно спалось во время дежурства. Был сворочен на бок столик с пишущей машинкой. Сама машинка нелепо громоздилась у окна, выставив напоказ ржавеющее брюхо. Странная обстановка для приемной проректора… Гость склонился над пиджаком, не дотрагиваясь, потом выпрямился, недоуменно озираясь.
И тут наконец обнаружился дежурный.
Он оказался крупным мужчиной очень даже спортивного вида. Но вовсе не тем любителем вечерних пробежек, которого наблюдали спрятавшиеся на кафедре романтики. Он лежал между боковой стенкой и столом секретарши, поэтому заметить его было непросто. Дежурный пристально смотрел на лампу дневного света, не моргая, не шевелясь. Из его приоткрытого рта тянулась по щеке аккуратная дорожка запекшейся крови, из груди его, проколов рубашку, коротко торчало что-то тонкое, отвратительно красное. И тогда незваный гость закричал, не слыша своего голоса.
Монолог: На лестнице
Погода наша, фирменная, люблю такую. Целый день тучи – увесистые, без конца и без края, из-за них сегодня нормальный вечер, с нормальной темнотой на улицах. У нас ведь, начиная с мая, вечера практически отменяются, а в июне и ночи тоже. Это называется «белые ночи» – ну, когда закат в полночь, небо чуть-чуть потемнеет ради приличия, и все – в пять утра восход.
