время мы успели подружиться, особенно с Эликом (от слова Эльдар), беззаботным и шумным мальчишкой. Отец и сын были полными, оттого на вид не совсем приятными. Но, поговорив пару минут, ты совершенно переставал замечать их внешние недостатки, настолько они были искренними и остроумными собеседниками.
Отец Элика (забыл, как его звали) шёл сверху со стороны филармонии, шёл, как подобает полным людям: степенно и сосредоточенно. После нескольких дежурных фраз я коротко рассказал ему о своих хождениях после Кировабада и почему я нахожусь здесь, в этом сквере.
– Хорошую комнату или квартиру ты здесь не найдёшь, – сказал он, таща меня к чайхане, которые были здесь почти на каждом шагу. – Это дешёвки, рассчитанные на бедных студентов или на всяких временщиков.
– А где найти хорошую? – спросил я, присаживаясь за маленький стол, который указал нам чайханщик.
– Хорошее жилье можно снять или по знакомству, или по рекомендации близких хозяевам людей.
Пауза.
– Не знаю, мать тебе рассказывала или нет, отец мой был не только большим начальником, но и имел удивительную способность заводить знакомства с самыми разнообразными людьми. Познакомившись с понравившимися ему людьми, он добивался, чтобы эти знакомства приобретали семейный характер. Поэтому у него и у моей матери были многочисленные знакомые среди знатных людей. Я сам благодаря их помощи остался в столице после окончания университета, получил подходящую работу и квартиру. Многих из них теперь нет в живых, но всё же кое-кто пока ещё жив и телефоны некоторых из них у меня есть. – С этими словами он вытащил из нагрудного кармана довольно объёмистую записную книжку и, найдя нужный ему номер, пошёл в кафе, которое находилось в пяти метрах от чайханы, чтобы позвонить. Вскоре он вернулся, вырвал лист из блокнота и написал адрес. – Это здесь недалеко, всего два квартала от филармонии, – сказал он и добавил: – Окончательного согласия она не дала. Сказала, что позвонит в Кировабад, и, если моя мать подтвердит мои слова, тогда возражений не будет.
– Кто она?
– Вдова одного из друзей моего отца. Старуха, живёт одна в двухкомнатной квартире. Никого у неё нет, и ты будешь для неё просто находкой.
Посидев немного, мы попрощались. Он дал мне свой адрес и домашний телефон и строго наказал, чтобы я вечером позвонил и сообщил, как она приняла меня. А приняла она меня очень даже радушно. Пока мы сидели в чайхане, пока я разыскивал её дом, она успела позвонить в Кировабад и, по всему видно, получить похвальную характеристику относительно моей личности, с которой она и начала.
– Мунаввар очень хвалит тебя. Мы, пожилые люди, весьма скупы на похвалу. Но если это происходит, то сомнений в её достоверности и искренности не возникает. Так что будь как дома, и никаких денег за проживание я не возьму.
Это была маленькая высохшая старуха. Ей можно было дать и семьдесят,
