сдавать! Самим уже тесно становится. Девчата уже совсем взрослые, Вовку стесняются. Он, пока тебя нет, на твоем месте теперь спит. А ты вроде бы уже и свой, родной. В тесноте – не в обиде, можно и потерпеть. Эти деньги тебе и самому сгодятся, да и матери надо помочь. Как она там одна с двумя девчонками перебивается. – сокрушенно качала головой Настя.
– Она не одна. С ней тетя Тамара.
– От этого не легче. Что две бабы могут? Мужика-то в доме все одно нет. А без мужика в доме ох как тяжело, это я уж сама испытала.
С боем сошлись на половине суммы.
Девочки, вытянувшиеся и похорошевшие, уже в конце тридцатых, когда им уже было по 14-16 лет, вечерами бегали через дорогу в Дом Красной Армии, выстроенный на месте Дома дехканина(крестьянина) на танцы, в кино, в театр или просто в парк, высаженный вокруг Дома Красной Армии, куда по выходным собирался весь Сталинабад. Здесь была танцплощадка, на которой играл военный духовой оркестр, магнитом притягивающий молодежь. А Дом Красной Армии стал для города главным культурным центром.
– Пока не окончите школу, чтобы и думать не смели ни о каких парнях! – частенько наставлял их Григорий.
А сам старался, как мог, наряжал своих девочек. Конечно, не так как хотелось бы, потому что в магазинах к тому времени все товары исчезли, и редкой удачей было, если удавалось купить какой-нибудь отрез. Приходилось то из Настиного что-нибудь перешить, то сшить кому-нибудь исполу3, когда заказчик расплачивался за работу отрезом. Но девочки его всегда были одеты на зависть всему городу. Теперь они, как когда-то Настя стали законодательницами моды в городе. И когда они прогуливались по аллеям парка, ухажеры, которым не было отбою, так и вились вокруг них, как пчелы над медом. Но чаще всего их, как верный Цербер, на прогулках сопровождал Володя, если был в городе. Его никто и никогда не просил об этом, но он считал это своей обязанностью. «Как это девочки пойдут одни в город? А если кто обидит?», – искренне недоумевал он на Настины извинения за неудобство для него.
И когда Володя не был в командировке, у девчонок был настоящий праздник! Тут уж можно было быть на все сто процентов уверенными, что их пропустят на танцплощадку. С ним, взрослым и солидным, одетым в модный полувоенный френч, сшитый Григорием, девчонок пропускали безо всяких проволочек.
– Это мои сестренки, – степенно объяснял он контролерше.
И та пропускала их, благосклонно кивая головой. Уж очень серьезным и надежным выглядел Володя, несмотря на его возраст.
Если Надя уже могла позволить себе танцевать, то Люба, весь вечер сидела на скамейке внутри танцплощадки. Она во все глаза смотрела, кто, как и с кем танцует, чтобы завтра все это рассказать и даже показать своей неразлучной подружке с первого класса Ирке Стариковой, которой дорога на танцплощадку пока еще была заказана. Во-первых, из-за того, что ее некому было провести, а во-вторых, потому что на танцы ее ни за что бы не пустил
Исполу – на половинных началах, вместе с другими.
