аэропорт по воскресеньям.Тоска по странствиям прошла,
менять края неинтересно:
другие заняли дела
ребяческих стремлений место.
Не ведаю, как их назвать —
недосягаемые дали,
когда мои отец и мать
друг друга рядом не видали.
Дотянешься ли в ту же тишь,
а может, в ангельское пенье,
набором слов? ведь это лишь
ещё одно стихотворенье.
Fin de ciecle
Снег шуршит, словно «ша» в слове «финиш».
Над метафорой кружится снег.
Этот занавес ты не раздвинешь,
мой безумный, возлюбленный век.
Снег, не тая, ложится на лица,
а когда образуется наст,
слезы, лозунги, эта страница —
все в единый спрессуется пласт.
У «сбылось» есть синоним: «забыто».
Тишина – вот венец всех шумов.
Свет погашен. И книга закрыта.
И охотник вернулся с холмов.
Лера Мурашова / Москва /
Родилась и живет в Москве. Автор трех поэтических книг и участник нескольких коллективных стихотворных сборников. Стихи и статьи публиковались в журналах «Мегалог» (Пятигорск), «Сияние» (Ставрополь), «День и ночь» (Красноярск), «Зинзивер» (Санкт-Петербург), «Ковчег» (Ростов-на-Дону), «Edita» (Гельзенкирхен, Германия), «Дети Ра» (Москва), «Литературная Кабардино-Балкария» (Нальчик), а также в «Литературной газете».
Невозобновляемый ресурс
Митридат VI Евпатор
Где в аду сухих прибрежий
средь камней античность брезжит,
ароматами лагуны
и наивностью легенды
ты мечты мои опутал,
Митридат Шестой Евпатор.
В сны заглядывая робко,
плещут маленькие рыбки —
золотые кизикины —
как же я тебя покину?
Девяносто их и девять —
как же мне в тебя не верить?
Хоть веков минуло двадцать,
как же мне с тобой расстаться?
То же море, тот же ветер,
что же ты меня не встретил?
Не дождался что ж меня ты?
Хитрость древнего менялы
подарила эту встречу.
Загораюсь, не перечу
воле древнего светила,
что огнём нас охватило.
Лето. Солнечный экватор.
Митридат Шестой Евпатор.
Иерусалим
На губах остатки шоколада…
Солнце раскалило добела
розовые камни колоннады,
рвущиеся в небо купола.
С головою никакого слада,
кажется, что век я здесь жила.
Старый город, большего не надо
счастья, чем сгореть с тобой дотла.
Словно детское воспоминанье,
оживает древнее преданье
и тотчас становится – своим.
Как бы далеко я ни умчалась,
навсегда душа с тобой осталась,
сердце мира – Иерусалим!
«Никогда среди вечных
