с… Нажимаю пуск.
Лицо Серёжи подёргивается, рот приоткрывается, затем сжимается. Зафиксированные руки и ноги ритмично дрожат. Всё заканчивается быстро. Я слышу в ушах своё сердце. Серёжа спит. Через два час я захожу к нему в палату. Серёжа так и лежит, как положили, распрямившись. Только открытые глаза буравят потолок.
– Всё будет хорошо. Всё будет хорошо, – глажу я его по лохматой голове.
– Привет, – в телефоне нежный голос Веры.
– Привет. Ты в порядке? Тут на днях твой муж заходил.
– Да, я знаю, – тихо отвечает она, – он рассказал, что ты пытался…, но, видимо, разговор не сложился…
– Он что, опять тебя бил?
Вера в трубке начинает шмыгать носом.
– Он работает?
– Да.
– Давай-ка приходи вечером.
– Хорошо, только не будем о нём.
Мы поужинали вместе, я заварил чай с фруктами.
– У тебя прямо культ чая, – замечает Вера.
– Есть такое. Люблю пробовать разные сорта и сочетания.
– А я не разбираюсь, да и пью обычно кофе, причём любой, какой есть, я не привередливая.
Мы сидели на диване и долго говорили ни о чём, то и дело касаясь руками друг друга. В конце концов, после того как Вера рассказала, что недавно наконец попала на страйк с друзьями и так оторвалась, что снова почувствовала себя живой, мы оба надолго замолчали. Вера посматривала на меня, собираясь что-то сказать, но никак не решалась.
– Руминация, – говорю я.
– Что, прости?
– Слово нравится. Означает умственную жвачку, зацикленные мысли. У всех периодически случается.
Как я и рассчитывал, Вера клюнула, решилась на свой вопрос.
– Вот скажи мне, как избавиться от прошлого, от камня, который таскаешь с собой?
– Правильный ответ – психотерапия.
– А честный? – её брови изогнулись, а лоб разрезало несколько морщин.
– А честный – не знаю. Может, для начала нужно перестать считать это камнем?
Вера смотрит в пустоту.
– Я хочу тебе кое-что рассказать.
– Весь внимание.
Она ещё какое-то время смотрела мне в глаза а потом выпалила:
– В тринадцать лет меня изнасиловали, – говорит она и снова замолкает.
– Продолжай, – я не смотрю на неё, боясь прервать порыв.
– Мне говорили, что травмирующие события могут вытесняться из памяти, но я помню всё в деталях. – Вера поёрзала на диване. – Тогда я будто покинула тело и смотрела со стороны. Это не я отбиваюсь от пьяного дяди Саши. Это не меня он тащит к кустам и говорит, чтобы я молчала, говорит, что больно не будет… Нет людей. Лес шумит… – Мы жили в маленьком посёлке, где после восьми вечера народ уже сидит по домам, а я возвращалась от подружки и где-то на полпути меня должна
