ьды Херманнсдоуттир; ее голос дрожал, а на лице читался испуг.
Хюльда привыкла к такой реакции и не удивлялась тому, что ее собеседники нередко начинали нервничать – даже те из них, которым и скрывать-то было нечего. Отвечать на вопросы полиции – удовольствие сомнительное, независимо от того, идет ли речь о формальном допросе в полицейском участке или о частной беседе, как сейчас. Они сидели в маленьком буфете рядом с кухней для персонала центра сестринского ухода в Рейкьявике – женщина работала там санитаркой. Выглядела она лет на сорок, волосы коротко пострижены, а за печатью усталости на лице – плохо скрываемое волнение, вызванное неожиданным визитом Хюльды. Хотя подобная реакция и могла иметь вполне обычное объяснение, Хюльде все-таки казалось, что совесть ее собеседницы не совсем чиста. За время службы в полиции Хюльда успела пообщаться с таким количеством людей, что с легкостью замечала, когда ей морочили голову. Вероятно, дело было в ее интуиции, но сама Хюльда слова «интуиция» терпеть не могла.
– Как я вас нашла?.. – отозвалась она тихо. – А вы хотели бы, чтоб вас не нашли? – Хюльда, конечно, исказила слова женщины, но иначе разговор не перешел бы в нужное ей русло.
– А? Да нет, что вы…
В воздухе витал легкий запах кофе – не аромат – это было бы громко сказано, скудная обстановка в буфете выглядела обшарпанной и унылой.
Когда женщина убрала со стола руку и снова оперлась на нее щекой, на столешнице остались следы ее вспотевших пальцев. В обычных обстоятельствах Хюльда была бы довольна – это могло быть явным признаком того, что она нашла преступника, – но на этот раз ничего подобного она не испытывала.
– Мне необходимо поговорить с вами о происшествии, случившемся на прошлой неделе, – сказала Хюльда после недолгого молчания.
Она произнесла эти слова несколько торопливо, но мягко. В работе Хюльда старалась сохранять позитивный настрой, даже когда стоявшая перед ней задача была не из простых, как, например, сейчас. По вечерам, оказавшись дома наедине с собой, она порой становилась совершенно другим человеком – энергия иссякала, и на нее наваливалась усталость, она чувствовала себя подавленной и удрученной.
Женщина кивнула, и было ясно как божий день, что она понимает, каким будет следующий вопрос.
– Где вы были в пятницу утром?
Ответ не заставил себя ждать:
– На работе, насколько я помню.
В определенном смысле Хюльда испытывала облегчение, когда замечала, что ее визави прикладывает все усилия, чтобы не сдаться без боя.
– Вы в этом уверены? – уточнила она, наблюдая за реакцией женщины.
Скрестив руки, Хюльда откинулась на спинку стула, как и всегда, когда проводила допрос. Она знала, что в этой позе можно усмотреть недостаток сочувствия или признак того, что она пытается обезопасить себя. Какое там! В подобных обстоятельствах она просто не знала, чем занять руки, чтобы они не мешали ей сосредоточиться. Ну а что до сочувствия, то нужды проявлять ее сверх меры Хюльда не испытывала – ее работа и без того требовала немалых жертв. А работу свою она выполняла честно и основательно, порой даже одержимо – старалась не ударить в грязь лицом.
– Вы уверены? – повторила она. – Это легко проверить. Будет досадно, если я уличу вас во лжи.
Женщина молчала, но ей было явно не по себе.
– Был совершен наезд на мужчину, – произнесла Хюльда ровным тоном.
– Наезд?
– Да, и вы наверняка читали об этом в газетах или видели в новостях.
– Ну да, возможно.
После небольшой паузы женщина добавила:
– Как он?
– Он выкарабкается, если вас это интересует.
– Нет, ну что вы… Я…
– Но он никогда не восстановится полностью… Он еще без сознания. Так вы в курсе дела?
– Я… вроде бы читала об этом… – ответила женщина.
– В газетах этого не писали, но он отсидевший срок педофил.
Женщина никак не отреагировала, поэтому Хюльда продолжила:
– Вы же наверняка знали об этом, когда сбили его.
Реакции вновь не последовало.
– Его приговорили много лет назад, и он отбыл весь срок…
Женщина перебила Хюльду:
– Почему вы считаете, что я к этому причастна?
– Я как раз говорила вам, что он отбыл наказание. Но, как выяснило следствие, своих пороков не изжил. Многое указывало на то, что наезд был совершен намеренно, поэтому мы сходили домой к потерпевшему, чтобы разобраться в причинах случившегося. И обнаружили там
