ждал тебя.
Ну почему это звучит так банально? И так хочется верить…
– Но ты не знаешь меня. Совсем. Может, я плохая хозяйка, а еще трудоголик и к семейному быту вообще не приспособлена.
– И пусть.
Я смотрела на его ямочки и уже не представляла, как жила в этой квартире одна. Да, заполняла ее персонажами книг и сюжетами из ромфанта. Разговаривала с кактусом, поливая его по выходным, меняла имена у мягких игрушек, здороваясь с ними по вечерам и желая нескучного дня утром.
А сейчас передо мной Коленька – живой, настоящий. И наконец-то он меня поцеловал. Я боялась пошевелиться, хотела убедиться, что это не сон, нас не отвлечет шмель или мяч, или еще какая мелочь. Но он все же рядом, у него мягкие губы, слегка шершавые, теплые, уносящие дальше, чем самые смелые мечты героинь, описанные автором всего лишь словами. Нет, словами не передать, какие нежные руки у моего рыцаря с поварским колпаком, слегка колючая щетина, а ведь еще в четверг вечером он был гладко выбрит. Как же давно у меня не было мужчины, я и забыла, какие мурашки его прикосновения могут вызывать.
Коленька неторопливый, осторожный, реагирующий на каждый мой вздох. Мне хотелось кричать, и я кричала, мне хотелось кусать, и я кусала, он откликался, подстраивался под мой ритм. Я хотела, чтобы наши тела не разъединялись. Он слышал, отдыхал мгновение, показывая мастерство массажа. Моя кожа реагировала, и я стонала, теряя момент, когда наш кольцевой поезд наслаждений выходил на новый виток.
Подряд третья бессонная ночь, но в этот раз я не хотела, чтобы она заканчивалась. Если он завтра попросит снова выйти за него: я скажу «да» и пусть будет, что будет. Ведь лучше жалеть о том, что сделала, чем сожалеть об упущенном.
Утром я потянулась, коснулась подушки, где спал он. Но та оказалась пустой и даже холодной. Я вспомнила, что Коленька говорил про ранний подъем и принюхалась: чем сегодня угостит мой повар на завтрак? Но пахло только рыбой, со вчерашнего вечера лежащей на столике, и кислятиной от вина.
– Коль? – крикнула я, а в ответ – тишина.
Его не было. Ни на кухне, ни в ванной. Его не было совсем. Даже рюкзака.
Я чистила зубы и ревела. Вот знала же, что чудес не бывает. Увлеклась с сухим белым и от одиночества придумала жениха. И не абы какого: оживила персонажа из книг. Надо к психологу сходить. Нет! Сразу к психиатру!
В дверь позвонили, я побежала, опережая рвущееся за порог сердце. Но там меня ждал не Коленька с пакетом продуктов, цветами или после пробежки, весь потный и извиняющийся, что забыл взять ключи. Нет, на меня смотрел уставший мужчина в полицейской форме.
– Вам знаком Николай Александрович Зубрищев? – сказал он лениво.
Хорошо не зевнул. А я отшатнулась, прикрываясь дверью, ведь распахнула-то ее, не подумав, в чем выскочила из ванны, а полотенце, как назло, попыталось сбежать, захватив с собой самообладание.
– К-кто? – выдавила я, не понимая, что за Зубрищев и почему о нем спрашивают у меня.
Полицейский
