под счастливой звездой, которая непременно горит где-то там, в высоких, тёмных небесах, над снежными тучами Земли.
Эльф на Рождество
– Приходите к нам ещё, с Рождеством!.. Да, спасибо, и вас! Всего доброго!.. Здравствуйте, я могу вам помочь?..
Улыбка не сходила с лица Софи, однако дело было вовсе не в её праздничном настроении. Просто улыбка являлась составной частью её униформы, на время зимних праздников превращённой, по желанию хозяина кондитерской, в некое подобие одежды эльфов с фабрики подарков Санта-Клауса. Не сказать, что короткая зелёная юбка, такого же цвета блузка и шапочка с колокольчиком казались Софи верхом высокой моды, но, в отличие от некоторых других сотрудниц, она ничего не имела против такого наряда. Впрочем, если уж говорить совсем честно, Софи было всё равно.
Ей было наплевать на костюм эльфа, улыбающиеся лица спешащих покупателей и всю эту «атмосферу волшебства». Излишние траты, суета и опустошённость, когда праздничный марафон заканчивался, – вот и всё, что видела в этом Софи. Ничего больше.
Конечно, она каждый год покупала подарки, пекла апельсиновый пирог, навещала родителей и нескольких друзей, а ещё украшала гирляндами квартиру и смотрела «Эту замечательную жизнь», честно стараясь создать у себя соответствующее настроение. Но оно упрямо пряталось где-то на дне её внутреннего сосуда, где хранились чувства, и вылезать оттуда упорно не желало. Даже в этом году, после того как мистер Дженкинс повысил ей зарплату, а одна из постоянных покупательниц, забирая коробку со своими любимыми чернично-творожными эклерами, заявила, что Софи – самая милая девушка из всех, что ей доводилось встречать, настроение Софи лишь ненадолго превысило абсолютный ноль.
Впрочем, если об этом постоянно думать, вряд ли ей станет лучше. Ещё, чего доброго, покупатели подумают, что эльф не рад посетителям. Вздохнув, девушка снова вернула гостеприимную улыбку на своё лицо.
– Здравствуйте! У нас сегодня акция, не хотите попробовать наши лимонные маффины?..
Пол отключил микрофон и несколько секунд по инерции продолжал улыбаться в пустоту. Он привык сидеть в студии со счастливым лицом: пусть даже в виде искусственной маски, оно помогало Полу говорить в бодром темпе и с подходящими интонациями. Скоро Рождество, и кому, как не радиоведущему одной из самых популярных станций в стране, помогать людям почувствовать приближение праздника?
А то, что у него самого никакого настроения нет и в помине, не имеет к делу отношения. Радоваться – это его работа. Радоваться общению с гостями, будто к нему в студию заглянули лучшие друзья; радоваться объявляемым им песням, словно ему действительно доставляло удовольствие их слушать; радоваться Рождеству, до которого осталось каких-нибудь два дня, хотя ему было решительно не с кем его отмечать. Но какое это имеет значение? Пока он в студии, это
