ей дорогу, нет, она и так знала ее.
Словно тень, я следую за женщиной, которая жаждет охотника на ведьм так же, как и я.
– Как тебе удалось пережить нападение Морской ведьмы? Есть ли другие выжившие? – Имя Элль вертится на языке, но я не могу его произнести. Оно горит у меня во рту.
– Я ушла вскоре после вас, – коротко говорит Ольга. – О том, что произошло, я узнала от охотника на ведьм.
Я закрываю глаза и борюсь с образом Элль. Я не хочу больше видеть его. Я должна ее забыть. Когда я снова открываю глаза, Ольга уже ушла вперед, ее плечи напряжены. Она здесь не по своей воле.
– Почему ты хочешь спасти меня? – кричу я ей вслед. – Ты ненавидишь меня, ты ненавидишь всех фей.
Она останавливается под большим золотым деревом, и я в несколько шагов догоняю ее. Ольга смотрит на корону с золотыми листьями, блестящие губы плотно сжаты.
– Он хочет закончить то, что начал? – тихо спрашиваю я и до сих пор чувствую его последний поцелуй на своих губах, его руки на своей шее.
– Я не знаю, что было между вами, и это не мое дело, – рычит она и отворачивается.
– Ты любишь его… – шепчу я.
– Что ты знаешь о любви! – шипит она, и ее глаза темнеют от гнева.
– Почему он послал тебя? Почему не пришел сам? – спрашиваю я, улавливая тихие звуки вокруг. Дыхание, биение сердец, шепот голосов.
– Потому что ему самому здесь не рады. С тех самых пор, как он убил Колодезную ведьму. – И если раньше ее кожа тускло поблескивала, то теперь сияет, словно солнце.
– Он был здесь раньше?
Ольга смотрит на меня пустым взглядом.
– Что это за место? – Я оборачиваюсь, созерцаю цветущий луг, танцующие рои бабочек и пчел, порхающих и гудящих с одного кроваво-красного цветка на другой. Колодезная ведьма ни за что не смогла бы создать такое царство. Ее сила была слишком мала. Ее сила в другом. Золото, она обладала золотым проклятием. Все, к чему она прикасалась, превращалось в холодный гладкий металл. Даже плоть. Я тяжело сглатываю и смотрю на позолоченные ветви дерева. Ольга провожает мой взгляд и срывает с ветки с блестящими листьями одно из множества мерцающих яблок. Потом коротко взвешивает его на ладони, словно не уверена, делать это или нет. А потом бросает его мне.
– Ешь! – велит она.
Я подношу к губам яблоко со следами прикосновений моей сестры. Пахнет землей, теплой, влажной землей, из которой создано все вокруг.
– Что это за волшебство? – спрашиваю я, вертя фрукт в руках. Безупречный и идеально круглый.
– Это древо Созидательницы, – тихо говорит Ольга, внимательно наблюдая за мной.
– Созидательницы, – повторяю я. Это может быть только Харуко.
– Почему ее дерево стоит здесь?
– Насколько я знаю, это подарок. Ешь!
Харуко, дающая начало любому жизненному циклу. Ее труды не разрушительны, не коварны. Нет. Они – жизнеутверждающие.
