питающая новую сингулярность. Так Нрот окончил свой путь, который проложил себе ещё при жизни, неосознанно вплетая информацию в великий поток, приведший его к сему концу.
Воистину это конец – пожранный сверхмассивной Матерью, навеки потерян он для этого мира. И я буду молиться за него, дабы возродился он в новом мире светлым душою и мыслями.
О нет, ёты отнюдь не бесполезные исчадия тёмных помыслов Войда! У того и вовсе нет никаких помыслов – он лишь преобразует информацию в формацию. И эти на первый взгляд безобразные и бессмысленные сущности отнюдь не так уж тщетны, как может показаться. Как и всё в нашем мире, они нужны и важны – в конце концов из их уродливости рождается нечто новое и прекрасное. В умелых руках идов ёты становятся произведениями искусства. Они подобны глине, бурой гадкой глине, которая, выходя из-под рук мастера, предстаёт дивным шедевром.
Возрадовался я судьбе Нрота. Послужил он во благо зарождающегося мира и возродится в нём новым собою. Я приник к могучей груди Квазара и поблагодарил его за чудесный дар этому человеку – ведь то был всё ещё человек, пусть и преображённый. Квазар снисходительно улыбнулся мне и положил свою ладонь на моё чело. Воистину это была ласка от него – гордого, величественного и могучего ида, неистребимого и лучезарного светоча нашей вселенной. Ах, если бы нашлись в человеческой речи слова, в полной мере описывающие его красоту!.. Но все они столь куцы и однобоки и не могут выразить всего его великолепия. Даже столь прекрасные по смыслу и ласкающие слух эпитеты – дивный, несравненный, роскошный, совершенный, ошеломляющий, ослепительный, пленительный, всемогущий, светозарный, непреодолимый, пламенный, необоримый, – не способны хотя бы приблизительно описать его.
– Ах, Квазар! – воззвал я. – В твоих руках ёты всегда находят должное успокоение и преображение. Бесспорно, ты великий ид, мастер и созидатель. Однако помимо того, что ты зодчий вселенной, также обладаешь ты и великой мудростью, как хранитель космоса от начала времён. Поведай же мне, Квазар, о судьбе праведных людей, что уходят в темноту Войда и не возвращаются оттуда ни в каком обличии. О тех, кто разумом стремится преодолеть свои границы и отринуть животное существование, подлинно развиться и воссиять!
Тот покачал головой.
– Мне сие неведомо. Сокрыта тайна эта тьмой Войда, и сам он, как ты знаешь, отнюдь не многословен.
– Увы, ты прав! – воскликнул я. – Войд никому не раскрывает своих тайн.
– Но возможно тебе удастся выяснить что-либо у тех, кто вышел из этой тьмы и свыкся со своим новым существованием.
Мгновенно понял я, о ком он толковал. Древнейшие ёты, обитающие в дальних туманностях, всячески избегали идов и боялись их. Однако и сами они были могучи и устрашающи и бороздили космос, бесконечно пожирая друг друга и испражняясь друг другом.
Тысячи лет наблюдали они, как тьма рождает подобных им. Должны они
