мгновений яркий свет заставил его открыть глаза. Было темно, но рядом была фигура, облеченная в кокон золотого света. Взглянув в этот свет, Наврунг изумился сверх всякой меры: в этом свете он понимал, что Разум этого существа настолько превосходит его собственный, что эта разница заставила его пасть ниц перед ним. Знакомый голос привел его в чувство. Это был Гьянг в духовном теле Славы: «Поднимись, нас ждут». Они вдруг оказались в зале с огромным экраном во всю стену, Гьянг стал больше походить на человека:
– Ты будешь зреть прошлое и знать его, как ты знаешь свою жизнь. Ты готов узнать правду?
– Да, Великий…
От волнения голос Наврунга даже в новом теле был глухим и сдавленным. Вместо ответа перед атлантом вспыхнул еще более яркий свет, затопивший все его существо, и он начал Знать… Если сравнить планету с человеком, то камни будут ее плотью, воды – кровью, нефть – лимфой, растения – жизнью, животные – причиной чувств и ощущений (ими планета ощущает). Человек будет разумом. А лучшие из людей – душою. Но кем являются Боги для планеты? Ответ однозначный: Они ее родители.
Люцифер с женой Ассургиной покинули прежние обители, когда Земля была еще туманностью возле Луны, – тогда еще населенной жизнью. Божественный Наставник, задумавший Землю, при зарождении ее определил, что эти двое наиболее близки по духу к задуманному, и дал им обоим ключи от Начал. Заронив зерно этой Земли, Он указал на задуманный Им план и покинул систему планетных тел, вращающихся вокруг Солнца.
Люцифер и Ассургина творили будущее Земли, продумывая все мелочи, пока та еще спала и была туманом. Различные времена требовали особых условий плотности материи и химических свойств. И божественные родители задумывали их. Одни цивилизации должны были сменять другие, и Единое Дыхание делилось с ними тайнами циклов. И Люцифер, и Ассургина вплетали узоры этих циклов в свои планы по освоению земель. Одни территории должны были создаваться для принятия новых, более совершенных видов животных и растений, другие земли должны были уйти, забрав с собой тайны отживших видов. Даже названия рек и гор, которые подарят им люди, и наречия, и имена вождей и царей, – все это задумывалось, пока Земля спала и туман становился горячим. Эпохи утонченные должны были дать людям мысль о красоте, а сменяющие их эпохи огрубения должны были закалить дух тех, кто в красоте утончился: так, сменяя циклы утонченности и огрубения, должны были закаляться души, и люди должны были стяжать свойства алмазов в своих формирующихся душах.
Ассургина мечтала о крыльях для людей, но Наставник говорил о горах для чистых духом. Ассургина мыслила о Небожителях, спускающихся к земле, но Наставник претил о лучших из людей, поднимающихся на Небеса. Наставник ушел, но Заветы остались: Устои всех религий и Учений, сроки выдачи и имена религиозных деятелей – до самого конца. Так мыслили Они, и в Их сотрудничестве рождалось Новое Племя людей, взявших все самое лучшее от всех на тот момент известных и населенных сорока
