бы, какой процент вероятности, что мы с супругой не подходим друг другу? По статистике, ничтожно мал. В нашем случае – почти все сто.
«Бред», – выдыхаю обреченно и прячусь в кабинете.
Открываю ноутбук, едва не оторвав крышку к чертям, яростно бью по кнопкам. И поисковик мне сразу предлагает роковую фразу. Диагноз, который я искал, наверное, раз сто за минувшие сутки. Как мазохист.
«Иммунологическая несовместимость», – вылетает целый список статей по теме.
В моей жизни все было распланировано. Карьера, свадьба, семья, дети. Чуть ли не по годам расписано, с условиями и требованиями. Возможно, это слишком самонадеянно и цинично, но такой я человек – привык все контролировать. И вот пришло время воплощать в реальность главный пункт и обзаводиться наследниками как моей фамилии, так и развитого бизнеса, но… Хочешь рассмешить бога, расскажи ему о своих планах.
– Марк, все переживаешь по поводу слов врача? – в полной тишине вдруг раздается голос Иры. Мне начинает казаться, что она следит за мной. Будто боится из виду упустить, потерять. – Ерунда все это, перестань, – наклонившись, тянется к ноутбуку и опускает крышку.
– Ир, ты должна понимать, насколько все серьезно, – прокручиваюсь в кресле, разворачиваясь к ней лицом. – Если терапия не поможет, у нас с тобой никогда не будет общих детей…
– И что с того? – фыркает невозмутимо и садится на край стола, соблазнительно закидывая ногу на ногу. Красиво, но неуместно. Все-таки разговор серьезный… – Разводиться теперь? Ты сам говорил, что в твоей семье это не принято, – бросает как главный аргумент. – Как же традиции? И родители твои меня приняли. И…
Каждое следующее слово Ира произносит все тише, пока не переходит на сиплый шепот. Растерянно смотрит на меня, пытаясь считать реакцию.
– Значит, пришло время менять традиции, – вижу, что убиваю ее своей жестокой фразой, но я прав, черт возьми. – Зачем портить друг другу жизнь? Мучить друг друга, когда каждый из нас по отдельности может иметь полноценную семью с кем-то другим…
– Ты так легко готов от меня отказаться? – едва не плачет Ира, но я не верю ее слезам. Слишком часто она их пускает. По любому поводу.
Невольно задумываюсь над ее вопросом. А ведь и правда готов. Наверное, в этот момент я должен чувствовать себя последним гадом. Но у меня свое представление о семье. Просто красивой рыжей куколки рядом мне недостаточно.
– Ради тебя же, – пожимаю плечами. – Ни одна нормальная женщина сознательно не станет чайлдфри. Каждая рано или поздно захочет ребенка.
– Значит, я ненормальная. Потому что люблю тебя – и готова остаться с тобой при любом раскладе, – подается вперед, чтобы коснуться меня, но я демонстративно на спинку кресла откидываюсь.
– Мужчина тоже… – чеканю строго, четко обозначив свою позицию.
Замечаю искорки неподдельного страха в глазах Иры. Может, и правда любит? Мне не понять – высокие чувства мне чужды. Физическое влечение, привязанность, расчет и общие планы на будущее – это я понимаю. Но любовь
