я даю себе еще пару секунд, чтобы собраться с духом.
Осознаю, что никогда раньше не слышала голос босса, не разговаривала с ним. И не знаю, что ожидать и как общаться. Он же не будет орать на меня?
Будет, Злата, еще как будет…
– Черт, – хнычу я и закусываю губу.
Отхожу к окну, дальше от спящих рыжиков, и дрожащими пальцами пытаюсь попасть по иконке ответа. Растягиваю губы в улыбке и стараюсь быть милой:
– Доброй ночи!
– Злата?
Мы произносим свои обрывистые фразы одновременно. И резко умолкаем, вслушиваясь в голоса друг друга.
На секунду забываю, как дышать. Не понимаю, что со мной, наверное, это нервное. Но я замираю, уставившись через окно в звездное небо, и вся превращаюсь в слух. Пропускаю сквозь себя странное ощущение дежавю, вызванное хриплым мужским шепотом.
Всего одно слово. Мое имя, произнесенное как-то по-особенному, знакомо…
Терпеливо жду еще какой-нибудь фразы, чтобы развеять сомнения и унять волнение.
Босс почему-то тоже медлит. Пауза становится мучительно долгой. И в повисшей тишине различаю лишь гул собственного сердца. Оно окончательно взбесилось, стучит в ребра до боли, рвется из груди. Словно подбитая птица, трепыхается в клетке.
Затаив дыхание, будто вор, застигнутый на месте преступления, я долго не решаюсь заговорить первой. На том конце провода доносится хриплый кашель, тяжелый вздох – и вдруг…
– Злата, вы должны были прислать исправленный эскиз, – чеканит босс строго, с нотками стали, от которых дрожь проходит по всему телу. Туман рассеивается, и этот жесткий голос теперь кажется совершенно чужим. Опасным и злым. – Заказчик в ожидании, а я не могу подписать выгодный контракт.
Превращаюсь в ледяную глыбу, боюсь пошевелиться. С трудом размыкаю губы – и вновь сжимаю. Делаю глубокий вдох. И отвечаю смелее и бодрее:
– Эскиз на финальной стадии, – лгу я, стараясь звучать как можно правдоподобней. – Я как раз собиралась выслать, но случился форс-мажор, – оглядываюсь на рыжиков и улыбаюсь. Они милые, когда не кричат, и в этот момент я могу в полной мере ощутить свое счастье. – Даже два… – добавляю нежным шепотом, отчего босс странно хмыкает. Заставляю себя прийти в чувства. – Мне нужна эта ночь на доработку. Если бы вы… – запинаюсь, понимая, что не могу никак обратиться к нему. – Простите, не знаю вашего имени… – краснею, как подросток.
– Марк, – представляется чересчур просто и близко. Будто беседует со мной по душам, а не нагоняй выдает.
– М-м-м? – в горле пересыхает. И вместо вопроса об отчестве вырывается лишь сдавленное мычание.
– Марк Альбертович, – исправляется поспешно. – Туманов, – совершает контрольный выстрел. – И вы работаете на мой медиахолдинг, Злата. Давно нужно было познакомиться. Может, тогда бы вы ответственнее подходили к заданиям, – чуть ли не рычит.
Но страшно мне не от его тона. Другое заставляет мое сердце сжаться…
Марк Туманов… Мне
