style="font-size:15px;"> – Хуже всего – это иметь непослушного курящего ребенка, которого родила в восемнадцать.
Мелинда ухмыльнулась, но, увидев, что лицо матери нисколько не смягчилось, постаралась подавить эмоции.
– Справедливо.
– Через два часа нам нужно быть в аэропорту, так что особо не рассиживайся. Надеюсь, ты уже собрала чемодан?
Мелинда вяло кивнула в сторону кровати, на которой лежала куча мятых вещей.
– Да, я как раз собиралась этим заняться…
– Ага, я вижу.
– Нет, правда! Я, как видишь, убила много времени на то, чтобы привести в порядок этот страшный чемодан и элементарно не опозориться в аэропорту одним его видом.
– Твое право, – равнодушно отозвалась Клара, лениво подперев плечом дверной косяк. – Но если ты не успеешь собраться к приезду такси, знай, что в поместье мистера Мортиса тебе придется заходить в пижаме и краснеть не за пыльный чемодан, а за свой внешний вид.
Мелинда ненавидела, когда мать говорила с ней в таком высокомерном тоне. Создавалось впечатление, будто Клара специально пытается испортить ей настроение. Всегда хотелось ответить что-нибудь колкое, и, нужно признать, в таких ситуациях у девушки неплохо это получалось. Но, улавливая боевой настрой матери, Мелинда усилием воли подавила просящиеся наружу слова.
– Я тебя услышала.
– И чтобы никаких сигарет в поездке, поняла?
– Окей.
– Каждый раз, когда ты отвечаешь мне «окей», у меня складывается впечатление, что ты хочешь поступить с точностью до наоборот.
Мелинда закатила глаза.
– Мам, может хватит?
Клара вскинула руки.
– Не вижу смысла с тобой спорить.
Когда мама ушла, Мелинда поднялась и на щеколду заперла дверь. Подойдя к столу, одним движением руки отодвинула в сторону все беспорядочно лежащие вещи и уселась на широкую столешницу. Вздохнув, она окинула тоскливым взглядом родную спальню, в которой частенько царил бардак.
«Не бардак, а творческий беспорядок», – тут же поправила себя Мелинда и потянулась к небольшой глиняной вазочке, в которой прятала сигареты и зажигалку. Чиркнув пальцем по маленькому металлическому колесику, зажгла сигарету и крепко затянулась горьким дымом. Это была ее первая сигарета за утро, поэтому голова сразу же пошла кругом.
На письменном столе громоздились старый ноутбук, куча тетрадей и брошюры нью-йоркского университета, куда Мелинде больше всего на свете хотелось поступить. Здесь же валялись пустые жестяные банки и чашки из-под недопитого кофе, которые она никогда не могла вовремя донести до кухни.
Что касается забитых под завязку книжных стеллажей, занимающих большую часть комнаты, то своим разношерстным ассортиментом они скорее напоминали сокровища старого безумного библиотекаря, нежели семнадцатилетней школьницы. На полках присутствовали труды известных философов, психотерапевтов, ученых и представителей художественной
