мы играем уже довольно долгое время. Предлагаю сделать перерыв и отдохнуть.
Игроки согласились, и в скором времени стол практически опустел. Я же из праздного любопытства решил посмотреть их «пулю». Но Виктор меня опередил. Он всяко больше меня смыслил в игорном деле.
– Та-ак, тучный мужик в очках в большом проигрыше. А вот лохматый юнец напротив – выигрывает чаще остальных.
– Это Алекс, – подал голос Золтан. – Студент-медик. Знатный скандалист – дня не проходит у него без конфликтов. Покуда трезвый, ещё куда ни шло, но как напьётся – держите его семеро.
– Ловкач, – зацокал языком Виктор, после чего буквально подтащил нас к себе. – Знаете, я видел, как он мухлюет. Он видит карты соперников. Что будет, если я попрошу любого из них сесть на его место?
– Бить его будут, – с усмешкой сказал я. – А ему не привыкать.
Виктор, тем временем, поймал Алекса у барной стойки и, учтиво пожав ему руку, затеял непринуждённый разговор, оперируя уменьшительно-ласкательными словами. Именно так обычно начинают свой разговор вымогатели и шантажисты. И Виктор не стал медлить.
– А знаешь, Алекс, я тут заметил, что сегодня ты хорошо своих соперников обчистил. Молодец, тебе очень везёт, дружок… Очень. Только вот что делать, если вдруг соперники спросят, почему ты сегодня такой удачливый?
– Позвольте… – начал было Алекс, но Виктор быстро его осадил:
– Чего это ты сразу на дыбы, дружок? Я в этом деле собаку съел, и скажу по совести: твой способ стар, как мир. Сейчас игроки вернутся за стол, а я попрошу тебя пересесть на место банкомёта, а любого из твоих соперников – на твоё место. То-то они удивятся законам физики – это ж как удачно свет падает, и как отражаются карты. Ещё когда я на деньги не играл, меня за мухлёж просто лупили. А с тебя так шкуру спустят.
Алекс мгновенно побледнел. Руки его затряслись, а на лбу выступил пот. Перспектива его откровенно удручала. Что сейчас потребует за молчание заезжий шулер? Денег? Каких-то услуг? Виктор будто читал мысли и, обмякнув на стуле, томно проговорил:
– Поделись выигрышем, и тайна волшебного зеркала останется между нами.
Но я чувствовал, что Алекс может нам ещё пригодиться. Немудрено такому человеку угодить в участок, а значит, он может знать кого-то из легавых.
– И ещё, Алекс, – тут уже в разговор вступил Золтан. – Скажи, фамилия Надь тебе о чём-то говорит? Знаешь легавого с такой фамилией?
– До сих пор помню эту рожу, – без удовольствия ответил студент. – Случалось, буянил много после выпивки, так меня быстро полиция хватала. Как-то в гостях тоже напился, ну побил зеркал немного, другу своему нос сломал. Мои-то уже обо всём договорились, ну примирение сторон, какие претензии? Но он поднял некоторые старые дела, все мои прошлые «подвиги»… Выходило где-то года на полтора-два. А он открыто говорит мне, мол, прибавь чутка к залогу, и дело закрыто. Взятку вымогал, скотина!
