style="font-size:15px;"> – Вот знаешь, не вижу смысла в этой пустой трате времени, – говорит мужчина кандидатке, усаживаясь в кресло на колёсиках возле её кушетки и складывая руки в замок. – Не хочу колоть, обжигать и-и-и… – он каждый раз произносил это длинное «и», словно доказывал теорему у доски и язык дожидался, пока рука с мелом выведет следующую строку с силлогизмом, – пропускать электрический ток через тебя, чтобы сказать то, что сказал в самом начале. Ты не подходишь. Жутко боишься боли. По протоколу тест придётся повторить через два часа, потом через день и-и-и… через девять дней. Оно тебе надо?
– Вы не можете знать, – девушка дёрнулась в словесную атаку с прежним жаром.
Он даже не остановился, а продолжал говорить одновременно с кандидаткой, просто чуть громче, но с той же невозмутимой интонацией. Ни его выступающий нос, ни заостренные скулы никак не участвовали в передаче эмоций. Казалось, он даже не моргал, пока говорил.
– Постоянно запускала свои зубы настолько, что лечить их было уже невозможно. Шла в кабинет стоматолога с флюсом. Не один, не два, а каждый раз. Из-за избегания боли сопротивлялась физиотерапии и-и-и… в итоге дольше обычного восстанавливалась после перелома берцовой кости, – мужчина разгибал по одному длинному пальцу на кулаке, считая собственные аргументы. – Дело даже не в болевом пороге – нам нужны люди с разными болевыми порогами – дело в страхе боли. Через день, максимум, неделю испытаний, ты просто не придёшь сюда, не сможешь терпеть и думать, что вдруг завтра сделают ещё больнее, будешь плакать, умолять разорвать договор, чтобы прекратить это всё. Ты отказалась даже от крошечной операции на подъязычную уздечку и-и-и… потому едва слышно шепелявишь. Одинокая, незамужняя – значит, боишься ещё и эмоциональной боли. Медицинская карта в Vmetr’е кандидатов – в умелых руках круче любого досье из шпионских фильмов. Конечно, ты можешь пойти после меня к Ольге Георгиевне, потом в службе безопасности пройти сканирование на мошенничество и промышленный шпионаж. А можешь просто сэкономить всем нам время и деньги лаборатории и-и-и… уйти прямо сейчас. Ладно бы ещё спортом каким занималась, можно было бы попробовать. Хотя бы выносливость какая-никакая была. А потом… представь, что придется работать со мной и только со мной. Не с улыбчивой Леночкой, не с Ольгой. Ты уже ненавидишь меня. Не сработаемся. Убедилась?
Брюнетка лишь настырно помотала головой из стороны в сторону.
Мужчина картинно выдохнул.
– Я должен пристегнуть тебя, потому что боль делает людей непредсказуемыми, изобретательными и-и-и… агрессивными. Естественная реакция. Но ведь мне жить-то не надоело, – он начал затягивать ремешки на запястьях своей испытуемой, – Ох ты ж, блин, таких худых рук у нас тут ещё не было. – Он потянулся за иглой, отчего ладонь девушки резко обхватила подлокотник, но врач лишь с циничным смешком проделал новое отверстие в ремешке. – Что с отцом?
Кандидатка начинает говорить, но от страха слова выходят неслышно, как при фарингите, так что приходится прочистить горло, прокашляться, а голова ещё неотрывно следует за каждым действием
