оценками и всякими проблемами.
Но Виктора Петровича уважали, он сам тоже себя уважал, его фотография висела на заводской доске почета. У него были награды, он служил примером, и вдруг такое на старости лет. Стыд и позор на седую голову.
Но тело Виктора Петровича вело себя предательски. Оно не хотело слушать никаких аргументов, оно не давало спать по ночам, оно совершенно не соответствовало образцам поведения, предусмотренным для этого возраста.
Что делать с телом, расстрелять его? И сознание против воли раздваивалось, одной половиной Виктор Петрович был возмущен, шокирован и полон осуждения. А другой, вопреки всему, вопреки образу, который видел в зеркале, вопреки твердым принципам, подтвержденным всей жизнью, вопреки целому миру и его устройству, вопреки самому течению времени – Виктор Петрович верил. Верил, что однажды они встретятся, и эта ужасная проблема с его реальным возрастом как-то разрешится.
Он не то, чтобы снова чувствовал себя молодым, он по-прежнему чувствовал себя старым. Но мысль об этой, в сущности, еще полудетской развратнице доводила его до такого состояния, что кровь стучала в голове и темнело в глазах. Тогда он брал поводок, пристегивал его к ошейнику на шее своей уродливой толстой, с трудом стоящей на тонких негнущихся ногах, собаки, и шел с ней на улицу Пушкинскую, чтобы остыть и прийти в себя.
Глава 8
Видео
Валя заказывал видео и примерно знал, что на нем будет, тем более это не первая запись такого рода, сделанная по Валиному заказу. Видео будет продаваться очень дорого, есть люди, готовые платить. Валина задача не деньги, а именно чтобы как можно больше людей это посмотрели.
Там какой-то двор, человек сидит на лавочке, пьет из горлышка. Смеется, машет рукой. Ой да че там… Я там эта… Кароче, спасиба… водка очень хорошая, свежая… смеется. Спасибо, мужики, очень по-умному все… надо бухнуть, но по жизни это все правильно, потому что если человеку надо выпить, то хорошо, когда умный мужик ему… ну, типа, угостит. Я понимаю, не то, что эти… я по жизни все понимаю, спасибо. Если б я был того, типа, у меня было сколько надо, я бы тоже угостил. Щас без этого не заснешь, а как ночь переждать, если не спать. Смеется.
Если без этого дела, то очень трудно, потому что жизнь долго и без смысла вообще, а тут нормальные мужики, и выпьешь, и все нормально, и тогда все… я тут на Красноармейской жил с родителями, когда пацаном бегал в трусах. Сосед армян жидов стрелял из воздушки, а я воробушков жалел. Зачем их, типа, стрелять, они просто летают тут. Жиды – это другая история… Как стрелять, сразу жиды… Поставь себе банку от бычков и стреляй сколько душа захочет. Летом хорошо – нехолодно, у меня, когда квартира была, то еще ничего. Теперь время хорошее, а можно на вокзал, у меня там мент знакомый, пускает погреться. А летом и на дворе хорошо. Если что надо сделать… вы скажите… Я не понимаю, что ли? Вы по-хорошему, и я по-хорошему.
Я раньше на заводе работал. У нас комплексы делали, связь
