Он найдет вас. Каждого, – добавила я, обернувшись к тем, кто толпился у меня за спиной.
Мужчин вокруг меня становилось все больше. Видимо не каждый день они видели обнаженную девушку, сидящую в луже.
– Довольно, – прервал общий гул обладатель перепачканных сапог, подтверждая мои предположения о его авторитете среди всех собравшихся. – В темницу ее.
Я округлила глаза от нахлынувшего ужаса. Подступили соленые слезы, сдержать которые, я была не в силах.
– Нет, не надо в темницу, – закричала я, пытаясь сбросить со своего тела сильные мужские руки, которые подняв меня с земли, поволокли в неизвестном направление.
– Не переживай, дейра, – обратился ко мне тот мужчина, которого я мысленно успела прозвать главарем, – это ненадолго. Уже завтра ты лишишься головы во славу короля.
– Во славу короля! Во славу короля, – вторили ему все собравшиеся.
– Но ведь я ничего не сделала, – попыталась я перекричать всеобщее ликование.
Все было тщетно. Меня никто не хотел слушать. Эти сумасшедшие фанатики действительно были готовы меня убить в угоду своему королю.
– Я сама, – громко крикнула, вырвав из цепких лап правую руку. Наверняка завтра проснусь вся в синяках. Подобрав с земли перепачканный грязью плащ, я прикрыла свою наготу. – Отведите меня к королю, – сказала я, пытаясь вложить в эти четыре слова максимум уверенности и решительности.
– Еще чего, – рассмеялся мужчина за моей спиной, толкнув вперед. Я едва устояла на ногах. – У короля и без того хлопот хватает. Ну же, шевелись, – прикрикнул он, снова поторопив меня тяжелой рукой, опустившейся на лопатку.
Невольно всхлипнув, я босиком поплелась по сырой земле, не замечая ничего вокруг.
Темница, в которой меня заперли, находилась глубоко под землей. Скорее всего, в подземельях замка того самого короля. Здесь было темно, холодно и сыро. Затхлый тяжелый воздух был пропитан запахами пота и крови. На губах осел привкус страха.
Словно слепой котенок я медленно передвигалась в кромешной тьме, ощупывая руками стену по периметру. Ровная, гладкая поверхность скользила под пальцами, убивая тем самым надежду на скорое освобождение. Должен же быть какой-то выход. Разве вот так просто в двадцать первом веке человек может лишиться головы?
Когда глаза немного привыкли к полумраку, я смогла разглядеть в углу небольшой настил из сухой травы. От усталости я опустилась на него, но тут же была вынуждена подняться. Подпочвенные воды пропитали насквозь некогда сухую солому, превратив ее в гниющую, вечно сырую подстилку для заключенных.
Выбрав более-менее сухое место, я расстелила плащ, который к счастью у меня не отняли и села на него обхватив колени дрожащими руками. Как я очутилась в этом месте? Совсем одна, раздетая и напуганная. Как Антон мог это допустить? Если бы я помнила застолье, то могла бы предположить, что перебрала со спиртным. Хотя больше двух бокалов вина я вряд ли бы осилила. Да и если верить воспоминаниям,
