доброго – человечьего. В двадцать четвёртом я писал Федину: «Вот – люди наших дней… Я читаю их письма, вижу, на фотографиях, их донские, кубанские, нижегородские рожи и, знаете, радуюсь. Удивительный народ. Всё поглощающий народ. Толк – будет». А когда приехал, то убедился, что большевистская партия всю народную почву (хуже, чем в асфальт закатала) оцехлила и накрыла своим мрачным железобетоном, из-под которого долго ничего доброго – человечьего не прорастёт. А прежде выросшее, рубится или садится по зонам и казематам. Вот и верь теперь всем этим подложным письмам, глянцевым фотографиям и всей Советской пропаганде, в дело которой внёс лепту и я. Эх, ёб мою «Мать», которая призывала к революционным свершениям, нагромоздившим всё это сверх меры!!! Да, буржуазные родословные в третьем поколении полностью деградируют по закону вырождения, но хотя бы в первом поколении они выходили в люди, были по классификации Чао «обыкновенными человеками», даже «На дне» оптимистично звучало: «Человек – это звучит гордо!» А теперь, в СССР, слова: «человек» и «товарищ» – звучат пустозвоном, ибо относятся к морально низким и придавленным людям, играющим роль винтиков и щепок, под очень низкими и мрачными сводами большевистского железобетона. Да, в сравнение с этим, Богданов, Базаров, Алексинский, Луначарский и ученики их школы, строили «воздушные замки» мечты, думая, что занимаются богостроительством. И я внёс в это дело, в седьмом и девятом годах, свои «воздушные», как мыльные пузыри, лепты: «Исповедь» и «Разрушение личности». Но это было меньшее из зол, в сравнение с тем, что я, по твоему наущению, порвал с ними, и соблазнился более тяжким грехом: внесением тяжкой лепты в строительство вашего железобетона – железобетонной системы правления! Вот так, что называется, скинул камень с души, и гору с плеч, в это поганое дело, а на деле вышло, что теперь и этот железобетон мне душу давит, больше, чем камень душу и гора плечи давили, точнее говоря: куда как больше, чем «башня вавилонская» давила плечи при богостроительстве! Так что сладким, от жизни советского народа, я не стал, хотя Сталин и партия пытались мне подсластить и даже яду подсыпали в сладкое – в торт!
После таких слов призрака, Ильич, с ещё большим садистским удовольствием решил покуражиться над ним и посыпать словесную соль на его душевные раны: – А всё же теперь уж не скажешь, что ты настоящий человек и ничто человеческое тебе не чуждо, а вот мне – ныне «живому трупу» Божественного вождя прогрессивного человечества, по-прежнему ничто человеческое не чуждо, особенно гедонистическо-эпикурейское! Россия, сейчас, для меня нечто вроде доходного дома, пусть даже некоторой белоэмигрантской сволочи он кажется не красным, а жёлтым. А на Капри я не ограничусь этой виллой, а выстрою себе такой великолепный дворец, какого не знал этот сказочно прекрасный остров, со времён Тиберия! А что до лозунга: «Мир хижинам, война дворцам», то моим дворцам
