а далее просто идет сжатый конспект повествования, которое автору не удалось завершить; зачем же отнимать его у читателя? /906/ – недоумевает Николай Гладких.
Вслед за «неистовым маркизом» австриец Леопольд фон Захер-Мазох пожертвовал фамилией, чтобы появилось название противоположной перверсии. Его сборник «Наслаждение в боли» (М.: ЭКСМО-Пресс, 1999) содержит знаменитую «Венеру в мехах» и роман «Любовь Платона». /906/
Не забыты и американцы. В тома трилогии Генри Миллера «Сексус», «Плексус» и «Нексус» (СПб.: Лимбус-Пресс, 1999-2000) вклеена подборка эротической фотографии 1920-30-х годов. /906/
Ксавьера Холландер – автор и главная героиня книги «Счастливая проститутка: Хозяйка веселого дома» (М.: АСТ, Астрель, Олимп, 2000), искательница развлечений из респектабельной американской семьи стала девушкой по вызову, а потом – хозяйкой элитного борделя в Нью-Йорке. Это тоже как минимум третья публикация книги на русском языке. /906/
Единственная в России серия эротических книг [«Улица красных фонарей»] вышла в издательстве «ВРС» под пристальным взором опять же единственного в России эротолога, уникального знатока европейской эротической литературы, наконец, «женщины и матери», как пишут некоторые впечатлительные критики, Ольги Воздвиженской. Каждую книгу, а их число уже приблизилось к полусотне, сопровождают тщательные комментарии Воздвиженской, из которых впору составлять монографию по истории мировой эротической литературы. /516/
Николай Гладких, тем не менее, причислил «Улицы красных фонарей» к сборникам переводных и оригинальных порнографических текстов, таких же, которые выходят в серии «Бульвар крутой эротики». /906/
По словам Воздвиженской, в России отсутствует какая бы то ни было система в представлениях о мировой эротической литературе – к примеру, чем сочинения периода Просвещения отличались от текстов периода романтизма; в чем разница между британской эротикой и французской – а разница эта огромна. […] За последние лет триста эротическая литература переживала несколько ярко выраженных всплесков: французские тексты «прекрасной эпохи», английские книги времен царствования королевы Виктории, североамериканский пласт времен Реконструкции. […] /516/
В целом оставляя в стороне так называемые «традиции» пресловутой «советской школы художественного перевода», мы вынуждены бороться с некоторыми аспектами ее наследия. Я уже говорила о «внутреннем цензоре». На практическом уровне представители этой школы (а другой-то у нас и не было!) просто неспособны, видя в английском тексте prick, не поставить многоточие после «х» или не написать вместо нужного слова «член», «штучка», «орган», «дружок», «палка»… Это самоочевидный пример. Кроме того, они находятся под воздействием мифа, будто бы говорить и писать о сексе – это выдумка нынешней распущенной молодежи под влиянием растленного Запада, а они, дескать, в их время были такие возвышенные, трепетные, целомудренные… Эти люди искренне изумляются, увидев
