забытая печаль.И с губ признание сорвалось,
Которого не ожидал…
– Прости мне, Бог, но не беспечность —
Лишь неумелое житьё.
Прости мне, Бог – не бессердечность,
Но двусердечие моё…
Быть может, понятый Тобою,
Я исцеленье получу.
И с прежней, детскою мечтою
Шагну к рассветному лучу…
1993 г.
САДОВНИК
В опустевшем саду в полнолуние,
Не сумев запах роз превозмочь,
Отдавалась садовнику юному
Королевская дочь.
Сладкозвучно всю ночь щебетали
Над уснувшим дворцом соловьи.
И земля торопливо вздыхала,
Принимая движенья любви.
А наутро, идя с ассамблеи,
Увидал августейший монарх
Отпечатки следов близ аллеи
И знакомую ленту в кустах…
Замолчала испуганно свита,
Но принцесса, предвидя вопрос,
Улыбнувшись, сказала: «Простите.
Здесь резвился наш маленький пес,
Что живёт во дворце за портьерой
И таскает мои кружева.
Вы, наверно, не заперли двери.
Или я, как всегда, не права?»
И король, широко улыбаясь,
Проронил: «Это можно понять.
Кто бы ни был здесь ночью – прощаю.
А садовника – наказать!»
1993 г.
ФИЛОСОФ
Ты зря старался разделить
Судьбу на мелкие детали,
Годами продолжая жить
В аллюзиях чужой морали:
Бесстрастных, чистых и святых,
Но вычурных и невозможных,
Где формулы легки как стих
И по наивности – безбожны.
Где квадратурою икон
Ты вычислить пытался радость
И знаком обозначить стон,
В надежде узаконить жалость.
Но всякий раз, хлебнув сполна
Непререкаемых реалий,
Ты убеждался: жизнь дана
Для умножения печалей…
1993 г.
СВОЕЙ СОБАКЕ
…Ты знаешь, я бываю одинок.
Но это никому не интересно…
Когда б ещё я мог чесать твой бок,
Терзая душу заунывной песней?
Бывает, ночью места не находишь:
То пьёшь, то куришь, то глядишь в окно.
А чаще, словно тень, по дому бродишь,
Считая, что давно всё решено….
Всё оттого, что наша жизнь – «собачья»!
Ты знаешь это, пёс, меня верней:
Как ни служи, как косточку ни клянчи,
В конце концов турнут тебя взашей.
Раз в год, найдя породистую сучку,
Хозяин поведёт тебя женить
И, наблюдая пламенную случку,
В роскошном кресле будет пиво пить…
Так и у нас. Ведь мы в душе боимся
Остаться без хозяев и цепи.
Но врём друг другу и собой гордимся.
А уличённые – обиженно вопим.
Вот
