И он сам старше меня. И поэтому я не могу ничего ему приказывать или запрещать. Я могу с ним только договариваться. Это – во-первых… А во-вторых… Мазиппа ведь не просто так ушёл. Мы с ним очень точно всё обговорили. Он ушёл в район солончаков, чтобы дождаться там, когда мимо него пройдёт легион Долабеллы. А потом отрезать ему дорогу к отступлению. Мы не пойдём дальше на Кесарию, Симон. Пока не пойдём. Сегодняшнюю ночь мы проведём здесь, под Авзеей, а завтра мы развернёмся и пойдём назад, навстречу Долабелле. До него сейчас два дневных перехода. Он считает, что дышит нам в затылок. А мы повернёмся к нему лицом! И ударим! А сзади, в тыл, ему ударит конница Мазиппы! Это Долабелла окажется между молотом и наковальней! Понимаешь?!
– Подожди! – Саксум потряс головой. – Ты что, надеешься одолеть легион Долабеллы в открытом бою?! У нас сейчас около восьми тысяч воинов. Из них только половина действительно что-то представляют собой как бойцы. Остальные – так, заготовки, чучела для отработки учебных приёмов! И ты всерьёз надеешься разбить с их помощью шесть тысяч закалённых в боях легионеров?! Ты в своём уме?!.. Даже если Мазиппа ударит Долабелле в тыл, это не решит исход сражения! Да всю конницу Мазиппы остановит одна когорта! А остальные девять когорт пройдут по нашему войску, как, понимаешь… хорёк по курятнику!
– Не горячись, Симон, – улыбнулся Такфаринас. – Ты просто не владеешь всей обстановкой. Прости, но я никому не мог доверить всё… Для начала – у Долабеллы сейчас не шесть тысяч бойцов. Две его когорты ещё от Куикула отвернули к морю. Я полагаю, Долабелла решил закрыть нам проход через Джурджур. Поэтому за нами сейчас идёт только восемь когорт. Плюс две неполных алы кавалерии. Но кавалерия, в основном, вся распылена – на разведку, фланговое и тыловое прикрытие – вряд ли её удастся в нужный момент собрать в единый кулак… Но и это ещё не самое главное!.. – Такфаринас придвинулся ближе к декуриону и понизил голос. – Самое главное в другом… Я бы вообще не затевал всю эту кампанию, если бы не был уверен в поддержке со стороны мавретанских племён. Согласись, соваться в Мавретанию, не договорившись с вождями местных племён, – несколько самонадеянно. И та, двухлетней давности, история с изавиенами – тому лишь подтверждение… Но теперь всё по-другому! Мне удалось договориться с вождями лекбае́лов, менаба́ и мту́га. Чего мне это стоило – это отдельный разговор. Но мне удалось с ними договориться! Они выставляют объединённое войско. Три тысячи всадников! Своих лучших воинов! И эти три тысячи всадников идут сюда! Я жду от них известия в ближайшие несколько часов. Теперь ты понимаешь?!.. Я дам Долабелле бой! Завтра, а может, даже сегодня у меня будет почти двукратный перевес над Долабеллой! Плюс конница Мазиппы у него в тылу. Я выиграю этот бой, Симон! А потом пройду через Джурджур и сомну оставшиеся две когорты Третьего легиона! Ты говоришь – десант?! Плевать! Пусть высаживаются! Пятьдесят трирем, семьдесят – всё равно! Я сомну и десант! И я не думаю, что после того, как я разгромлю легион Долабеллы, мне придётся штурмовать Типасу или Кесарию – Птолемей сам откроет предо мной ворота своей столицы! И, между прочим,
