Березиной, мнение о котором у него начало складываться после столь короткого, но значимого для обеих сторон, знакомства, совпадало со словами Алины. Но все же она оставалась еще очень во многом загадкой…
– Но скажите мне, – сказала Алина, сверкая глазами, – вы пригласили танцевать на бале в Зимнем Аню, потому что вас попросила о том Елизавета Борисовна, или… чтобы привлечь мое внимание?
Эта юная кокетка слишком много о себе воображает, – подумал Сергей. Однако она ему нравилась. Даже в ее злости на старшую сестру было что-то до того детское и наивное, что он не мог пенять ей на это.
– Второе ближе к правде, – ответил он. Алина вдруг шагнула к нему и забросила ему на плечи руки.
– О, я так и думала… – пробормотала она. – Ну, что же вы стоите? Поцелуйте меня!
Раднецкий не мог не признаться себе, что ему хочется поцеловать ее; но он бы, конечно, устоял, не увидь он в дверях Аню. Что-то необъяснимое завладело им; может быть, он захотел посмотреть, как отреагирует она на это, или вдруг испытал желание вызвать в ней ревность. И он прильнул к подставленным ему губам Алины…
Увы, там была не одна Аня. Там была еще и его жена. И, когда он поднял голову, то увидел два полных ярости взгляда. Впрочем, на один из них ему было, как говорила сама Ирэн в припадках злобы, наплевать. А вот второй…
Алина вскрикнула, покраснела как рак и опрометью выскочила вон. Аня резко повернулась и последовала за младшей сестрой. Ирэн же вошла в комнату.
– Вам, я вижу, надоели шлюхи, и вы начали соблазнять невинных девиц из благородных семейств? – спросила она задыхающимся от сдерживаемой злобы голосом.
– Мне надоела одна шлюха. И вы прекрасно знаете, кто она, мадам, – он отвесил ей насмешливый поклон.
– Не смейте меня оскорблять! – взвизгнула Ирэн. – Вы – скотина! Свинья!
– Научитесь хоть эти слова произносить по-русски. Получится звучнее, уверяю вас.
– Всё, – она кусала губы, стараясь не сорваться, – хватит! С меня довольно! Я пойду к государю. Он все узнает об Николя.
– Что вы сказали, мадам? – он в один миг оказался перед ней и схватил ее за плечи. – Что вы сказали?
– Что я пойду к императору и выдам вашу тайну!
– Это не моя тайна, а наша! – Сергей грубо затряс ее. Ее голова замоталась на изящной шее. С каким удовольствием он бы сомкнул на этой шейке пальцы – и… – Наша – и нашего сына тоже! Вы хотите свести его в могилу? Вы – никудышная мать, но хоть какие-то чувства к мальчику в вас должны еще остаться. Вы не посмеете!
– Еще как посмею, – прошипела она. – Если только это способно укротить вас, то посмею!
Он отпустил ее. Он видел, что она боится его; но бешенство ее было больше страха.
– И чего вы хотите от меня? – хрипло спросил он.
Она с торжеством усмехнулась:
– Так-то лучше. Многого я не хочу, поверьте. Лишь того, чтобы вы стали верным любящим мужем. И мы,
