style="font-size:15px;"> – Вы только с дежурства. Но тут такое дело, – было продолжила она.
И тут я сразу поняла, что спать мне в ближайшее время не удастся.
А возможно, придется даже отменить поход в торговый центр. Потому что Ваганова наша просто так звонить не будет. Да и называть меня по имени-отчеству тоже. У нас же провинция, все друг друга знают, и по именам величают. Значит, что-то серьезное там.
– Антонина Ивановна, – ответила я, нещадно зевая и с трудом открывая глаза. – Да приду я, приду. На месте расскажете.
– Что за день такой, – бурчала я себе под нос, опять натягивая джинсы, которые еще толком и не высохли.
Верный Флавик тоже было вскочил, но, вот умная животина, мяукнул и вернулся на место.
– И правильно, Флавик. День туманный, день осенний, только спать да спать, – улыбнулась я, глядя, как он сворачивается и закрывает глаза.
На душе ощутимо полегчало. Вы замечали наверняка тоже, вот стоит поговорить с этакой животиной, и все. Теплее становится.
Скорее надела кроссовки, да не простые, а купленные в дорогом “Спортмастере”, с пропиткой и подошвой как у вездехода. Не скажу, что элегантные, но для нашей российской глубинки весьма и весьма подходящая обувь.
Еще и не промокает практически.
Все. Нацепила куртку потеплее, потому что с недосыпа стала бить дрожь. Надо бы перекусить. Да некогда. Ничего, в процедурной у нас и кофейничек есть, и чаек, и сладенькое всегда имеется. Шоколадок вон полно. Правда, глаза глаза на них давно не глядят.
Тут яичница хорошо бы пошла. Да хоть бы и бутербродик с полюбившимся в последнее время сыром под привлекательным названием Тильзитер.
Вот что за мода, совать эти шоколадки бесконечно? Нет бы ту же пятидесятку в карман. Стесняются многие, ага. Кому-то легче шоколадкой, чем денежкой, отблагодарить специалиста.
На самом-то деле это все ерунда. Приятно, конечно. Да и для кармана неплохо. Но вот работать я от этого лучше, или, паче того, хуже, не работаю.
Просто делаю свое дело на “пятерку”, и все. Независимо от подарочков. По-другому просто не умею.
Я вздохнула и вышла на улицу. Дождя, слава богу, уже не было. Стоял туман.
Двор наш опять был пуст, даже несмотря на то, что на часах уже одиннадцать.
Одиннадцать!
Да я и двух часов не проспала.
Однако делать нечего. И я заспешила, кое-где прямо по лужам, в родную больницу.
Дядя Федя, наш охранник, уже маячил возле служебного входа, дымя как паровоз. Дым смешивался с туманом, и придавал ему вид этакого служителя при входе в преисподнюю.
– Зоя, давай скорее! Тебя ждут уж, – поторопил он меня.
– Дядя Федя, ты меня прям как почетного гостя встречаешь, – засмеялась я, – Аж на крыльцо вышел.
Мужчина хохотнул, затянулся пару раз, и, аккуратно погасив сигарету, открыл дверь:
– Прошу покорно, мадам!
Не лишен был изящества слога, что и говорить.
Я вошла да скорее
