рад служить тебе. Да и все были бы рады. Но… – воин прочистил горло и переступил с ноги на ногу.
– Говори, ну! – потребовал я.
– Ты не хочешь служить конунгу… Никто из нас не желает войны. Нам довольно войны с чудовищами, понимаешь, ярл?
– По-твоему, я похож на того, кто её желает? – я прищурился и развёл руками, предлагая Кетилю лучше присмотреться к моему болезненному виду.
Воин в задумчивости сложил руки на груди, а я опёрся подбородком на палку.
– Пока не изгоним тёмных тварей в бездну, из которой они явились, я не развяжу войны с Хёрдом, – произнёс я. – Веришь мне?
– Я верю тебе, ярл, – заглянул мне в глаза Кетиль. – Во время битвы на стене ты… ты показал, что заслуживаешь доверия. Все мы готовы были следовать за тобой. Ну почти все…
Кетиль вновь переступил с ноги на ногу.
– Ну! Говори, – буркнул я.
– Рагги… Сынишка Рёйрика, – Кетиль почесал голову. – Ты видел его, он всегда ходил со стариком. Он ещё глуп и сердится на то, что ты забрал у отца усадьбу. Вразумить бы его…
– Где он? – спросил я.
– За стеной, у могил.
Я двинулся под моросящим дождём к воротам. Сперва во мне разгорелась злость, и я представлял, как отхлещу мальчишку своей палкой и прогоню прочь за то, что смел считать мой дом своим! Но холодный ветер постепенно унял ярость. Что он знал, этот мальчишка? Много ли он видел в жизни?
Я нашёл Рагги. Он сидел на вымокшей от дождя земле, обхватив колени руками. У него на лице и под носом висели капли. То ли от дождя, то ли от соплей.
– Здравствуй, – сказал я.
Парень взглянул на меня, сделал сердитое лицо и насупился. Не ответил. Это был парень лет четырнадцати. Глупый возраст. В этом возрасте честь, мужество, дружба кажутся тебе самыми главными добродетелями в жизни. Ты готов умереть ради них. За справедливость ты готов мстить яростно и самоотверженно. Купить тебя невозможно, даже если покупает ярл.
– Я понимаю тебя, – сказал я, сев рядом.
Я заскрипел зубами от боли, прижав руку к боку. Рагги повернулся с встревоженным лицом.
– Рана, – пояснил я.
Мы немного помолчали. Ветер был сильным и холодным. Я вымок и замёрз – и решил не тянуть.
– Со мной тоже поступили несправедливо, – сказал я. – Я жил с женщиной, которую любил, и просил своего брата разрешить мне брак. Но он прислал убийц – меня отправили в могилу. У меня забрали всё: любовь, усадьбу, достоинство, жизнь.
– Ведь ты жил с чужой женщиной! – презрительно произнёс Рагги.
– Она хотела быть моей. Это не считается?
Парень плотно сжал губы, передёрнул плечами от холода и судорожно вздохнул.
– Когда меня вернули из мёртвых, я нашёл в своей усадьбе твою семью. Это было справедливо?
– Наверное, нет, – ответил Рагги.
– Да, твой отец мог оспорить моё право на усадьбу, но решил уехать. Он был справедлив. Он был честен. И я хотел бы отплатить ему тем же, –
