лет я попрощался с семьёй и на четыре года отправился проходить государственную службу для юношей. Разумеется, это была не полноценная армия, но всё же там было на порядок сложнее, чем на гражданке. Мы просыпались за час до восхода солнца, долгие часы бегали строем по лесам, проходили полосы препятствий, изучали тактику и стратегию, тренировались фехтованию и стрельбе из лука. В целом и общем, мне кажется, что именно там из меня сделали того, кем я и являюсь. Хотелось сказать "сделали настоящим мужчиной", но это слишком громкое высказывание. То, что я стал настоящим мужчиной, мне ещё предстояло доказать на границе, где сейчас проходили ожесточённые кровавые бои между безжалостными дикарями и храбрыми воинами Ахариамского королевства.
В двадцать лет я вернулся домой, где меня очень тепло встречал мой отец. Он был очень горд за меня и предложил мне долю в его изрядно пополневшем деле. Пока меня не было, он на скопленный капитал обзавёлся некоторой недвижимостью: теперь он был не только главной гильдии ростовщиков, но и владельцем двух таверн, четырёх продуктовых лавок на рыночной площади и кузницей, где ковались лучшие мечи во всей столице. Отец предложил мне взять в свои руки управление любой недвижимостью, и я, несколько колеблясь, в итоге выбрал таверну. Это не означало, что я заступил на должность корчмаря или кулинара, нет. Мне предстояло контролировать весь процесс: заниматься поставками мяса, овощей и всяческих напитков, контролировать деятельность поваров, музыкантов, охранников, осваивать финансовый оборот. Сходу так просто и не вникнешь. Но у меня, признаюсь с гордостью, получилось как минимум не развалить это увеселительное заведение, а даже немного его облагородить.
И шесть лет я занимался исключительно таверной. Большую часть заработанных денег я отдавал отцу без каких-либо раздумий: я знаю, что он распорядится любой суммой золота куда лучше меня. Возможно, однажды тот мешок с монетами, что я принёс ему неделю назад, он превратит в целую бочку серебра. Но теперь я больше не буду приносить отцу доход; в моё отсутствие этим будет заниматься моя жена, которая также довольно быстро научилась всем премудростям этого хитрого дела.
За размышлениями я почти не заметил, как пролетело несколько часов. Я стоял уже совсем недалеко от офицерского стола на порожках здания театра, и сердце моё предвкушало… что-то. Не знаю, чего именно я ожидал, потому что на самом деле в моей душе бушевало смятение. Ведь я планировал оставить прекрасную жизнь ради сомнительного удовольствия оказаться зарубленным северным топором. Но, если посмотреть на это с другой стороны, я бежал от приевшейся городской жизни, скучной и однообразной, туда, где можно показать себя, а попутно отличиться перед богами и королём.
За моей спиной послышался какой-то шум. Не став оборачиваться и проверять, я шагнул на ступени и уже готов был отдать честь взглянувшим на меня офицерам, как вдруг меня кто-то очень бесцеремонно оттолкнул в сторону, да так, что я едва не упал. А свалить меня не так-то
