непроглядная чернота купольного потолка, с которого капала вода и срывались блестящие слизни. Юля спешно утерла лицо рукавом, стряхнув мелких гадов. Настил, на который она приземлилась, снова захрустел, и тогда Юля нащупала под ладонью череп.
Она лежала на горе костей – не только человеческих, но и медвежьих, лосиных и калибром помельче. Юля кое-как поднялась на ноги и, проваливаясь по колено в кости, побрела туда, где голубел одинокий огонек.
Синий свет падал на тонкий ручеек, стелившийся ниже и убегающий под костяной курган. Юля присела возле него, окунула горлышко бурдюка. Пока вода наполняла флягу, вдруг заметила странный стальной отблеск сбоку: ржавый, поросший мхом, со сдутыми шинами велосипед лежал на другом берегу ручья. Переднее колесо крутилось, тихо поскрипывая, хотя воздух вокруг был неподвижен.
Юля закрутила пробку. Зубы стучали – пусть ледяная вода отступила, но одежда пропиталась ей насквозь. Где же найти монетку для Лешего? И зачем она ему понадобилась?
В тишине тихий звон прозвучал набатом. Сверкнула золотая вспышка в воде – Юля кинулась к ручью, но течение его вдруг стало бурным и торопливым. Юля видела, как золотой рыбкой мерцает в воде монетка, как сбегает ниже, в темноту. У самого устья она зацепилась за камень, и Юля наконец смогла ее ухватить.
Присмотрелась внимательно.
…он носил ее на ниточке, говорил, что коллекционная, и, когда они летели на велосипеде с холма – он за рулем, Юля на багажнике, – монетка блестела, ветром заброшенная ему за спину.
Так вот куда он исчез. Но что ему делать на болоте? Не поехал же он за ягодами в самую топь? И откуда Лешему известно про монетку? Юля сдавила прохладный металл изо всех сил, будто надеялась согреть, оживить.
Пора возвращаться.
Мрак впереди неожиданно вспыхнул алым, и пара гигантских глаз уставилась на Юлю.
Змей выползал из темноты неспешно, переливался в свете голубого огня. В его вертикальные зрачки Юля могла бы войти как в двери, не пригибая головы. Раздвоенный язык с шипением выныривал из бледно-розового рта, подрагивал меж четырьмя заточенными клыками.
Он как будто улыбался в предвкушении.
Юля со всех ног бросилась обратно к костяному валу. От тихого скольжения за спиной кровь стыла, а разум отказывался мыслить. Она взбежала, оступаясь, падая, распарывая кожу на коленях и локтях.
– Леший! – вырвался из горла исступленный вопль. – Помоги!
Невидимая пятерня ухватила ее поперек туловища и так дернула вверх, что дыхание сперло. С хлюпом трясина выпустила ее обратно, в дорогой любимый лес, где все так же кричали сипухи и шептали сосны.
– Нашла? – тут же гаркнул над ухом Леший.
Юля раскрыла ладонь и протянула монетку, тусклую, в патине – только на дне болота она сверкала как новая. Леший осторожно взял монетку двумя пальцами и тяжело вздохнул, а Юля тем временем судорожно ощупывала карманы, но тщетно: она выронила бурдюк, удирая от Змея.
А Леший стоял перед ней такой, как
