style="font-size:15px;"> – Спасибо. Да я и без укола засну, так устала.
И я действительно заснула. И этот целительный сон под песню метели за окном оказал такое благотворное действие, что утром в семь я проснулась от самых настоящих суровых схваток, а в десять на свет уже появился Александр, наш четвертый ребенок и третий сын. Роды принимала уже другая акушерка, но такая же внимательная и опытная. Например, это она посоветовала мне в схватках не лежать, а ходить: «чтобы малыша земля притягивала». И как ни смешно это звучит для городского жителя, зато действует очень четко! Это были вторые роды, которые прошли у меня без врача, с одной акушеркой – и опять "неизменно превосходный результат", как говорил Чехов.
Единственное, что было тревожно, так это поступление новенькой – крупной и шумной женщины, которая наотрез отказывалась рожать, кричала, что ей больно, и требовала врача и кесарево. Как ни уговаривали ее, ничего не помогало. Так и повезли ее на операцию.
Я лежала в занесённом снегом уютном домике, держала у груди новенького младенца – душистого, свежего и совершенно точно совсем другого, чем все предыдущие мои дети, и чувствовала такую абсолютную защищённость, такой сладкий покой, что мне всерьёз верилось: судьба этого младенца будет счастливой и доброй. Не может не быть такой, раз началась здесь, во глубине вятских лесов.
Поминки
Вся деревенская жизнь держится на женщинах: они работают на тяжелых сельхозработах, держат скот. Коров имеет даже продавщица Жанна, принадлежащая к местной элите. И каких коров! Таких красавиц я больше нигде не видела. Особенно поразили меня однажды своеобразные скачки: коровы испугались грома и помчались по дороге к своему дому на всех парах. Вот это было зрелище! Оказывается, они могут быть вполне грациозными и очень быстрыми.
Женщины разводили и огород. Некоторые особенно продвинутые выращивали в парниках помидоры и огурцы. Надо сказать, что в нашей местности и яблоки сами не вызревают, не то что помидоры. Баба Тоня была как раз такая: что ни посадит, всё растёт. Помню, она принесла мне на новоселье в новенький отстроенный дом несколько кустов помидоров. У нее легкая рука. Была. И очень живой нрав. Все время что-то рассказывала, смеялась. А потом инсульт.
Никитич её был мужичок-умелец: распускал мешки из-под сахара, а из волокна плел венички для обметания снега или мытья галош – очень актуальный промысел, поскольку в нашей деревне было всего два состояния дорог – снег и грязь. Через огромные лужи ходили по деревянным настилам, да и то не везде, а только там, где не ездил транспорт, а у каждой двери стояла лохань с водой, в которой обмывали сапоги или галоши, прежде чем ступить в ограду. Ограда – это весь двор с хозяйственными постройками, который покрывают одной крышей. Дело в том, что зимой снег может занести все постройки под самый конек, и тогда не пройдешь ни в туалет, ни к скотине.
Никитич сух, строг и – теперь одинок. Редкие седые волосы зачесаны назад, тонкий большой нос заострился, почти обесцветились глаза. Ходят легенды, что во времена
