те, что производят по десятку в день в какой-нибудь крупной мастерской. Ни одной вещи, происхождение которой можно отследить.
Кроме ковра гурланской работы – даже на неискушенный взгляд Адамата, превосходного качества.
Адамат поискал в кармане носовой платок и громко высморкался. Неловко выронил платок, наклонился и поднял с пола, старательно отворачиваясь от стола Владетеля.
Когда он выпрямился, Амбер все еще выжидающе смотрела на него, намекая на злоупотребление гостеприимством. Она показала взглядом на дверь, Адамат кивнул.
Снаружи дверь придержал Евнух.
– Подождите меня здесь, – велел он, заходя в кабинет Владетеля.
Адамат на мгновение взглянул на ворсинки ковра, зажатые между пальцами. Всего несколько волокон, высохших и смятых. Инспектор положил их в карман. Сам он ничего не смог бы определить по этим нитям. Но он знал женщину, которая в них разберется.
Евнух вышел из кабинета и с шумом захлопнул дверь. Он казался встревоженным.
– Вы свободны, – объявил он. – Разумеется, мы не можем допустить, чтобы вы покинули этот дом через парадную дверь. Возьмите свою одежду.
Адамат открыл рот, чтобы ответить, но тут его схватили сзади и поднесли к лицу какую-то тряпку. Последнее, что запомнил инспектор, – это одурманивающий запах эфира.
11
Таниэль задремал в седле, но был разбужен отдаленными орудийными выстрелами.
Мрачные мысли вертелись в голове, словно клубы дыма в притоне. Перед глазами все еще стоял Страж, жующий порох. Таниэль до сих пор ощущал силу этих чудовищных рук. Как кезанцы сумели превратить порохового мага в подобное существо? Судя по тому, что Таниэль знал о Стражах и Избранных, это казалось невозможным.
С другой стороны, так же невозможно проткнуть Стража ребром, вырванным из его же собственной груди.
Таниэль внезапно почувствовал, что падает, и судорожно схватился за луку седла, напугав лошадь. Мир вокруг словно перевернулся. Он сделал несколько глубоких порывистых вздохов. Даже сообразив, что на самом деле никуда не падал, Таниэль еще долго не мог унять отчаянно бьющееся сердце. Пятый день без малы. Руки дрожали, во рту пересохло, в голове звенело. Палящие лучи солнца тоже не помогали справиться со всем этим.
Холодная рука внезапно коснулась его щеки. Ка-Поэль сидела позади него, обхватив Таниэля за талию, поскольку никогда прежде не ездила верхом. По такой жаре это соседство должно было доставлять ужасные неудобства, но на самом деле лишь оно и приносило немного облегчения.
Хотя Таниэль ни за что не признался бы ей в этом.
День едва начался. Они ехали по в Саркову ущелью, горы обступали дорогу с обеих сторон. Ночь провели в Фендале, большом городе с населением приблизительно в сто тысяч человек, возросшим в четыре раза за счет армейских резервистов и беженцев из Будвила.
Там Таниэль разрешил себе отдохнуть, но его недолгий и беспокойный сон был наполнен кошмарами. Он читал однажды, что человек, пристрастившийся к мале, может уснуть с помощью
