создают сильный контраст с его, по-мужски грубоватой и местами фактурной, внешностью. Кристально голубого цвета, как небо в ясную погоду. Я ещё никогда не встречала такую разительно необычную органичность.
– Знакомьтесь, это новый преподаватель по рукопашному бою и по совместительству новый командир вашего отряда, майор Йен Хант.
В зале сразу стали взволнованно перешёптываться и слышался один и тот же вопрос.
– Майор Сахим больше не работает у нас в академии. Причины его ухода сообщить я не могу. На этом всё, начинайте урок, – с этими словами Сицилия покинула зал.
– Ещё пару кругов, и я точно выплюну свои лёгкие вместе с остальными органами своего организма. Мы уже битый час, просто бегаем, как марафонцы на забеге, – опираясь на коленки, промямлила я Ибби, потому что на нормальную речь, сил уже нет и воздуха в лёгких тоже.
– Слушай, – тяжело дыша, проговорила она. – Может, он до конца не понял, какой предмет должен преподавать?
– А ты попробуй у него поинтересоваться, если, конечно, не хочешь получить пять штрафных кругов, как Майкл.
– Ой, нет, я лучше добегу оставшиеся три вместо восьми, – тронувшись с места, кинула Ибби.
Через десять минут, когда все лежали трупами на паркете зала, майор Хант объявил:
– На сегодня всё, для первого раза достаточно. Через час встречаемся в холле третьего этажа, будем знакомиться.
После адского урока по проверке, кто рухнет первым от разрыва сердца, я полчаса стояла под прохладным душем, чтобы вернуть себе человеческий вид и чуть не опоздала на перекличку. Быстро соорудив на мокрой голове колосок и надев повседневную чёрную форму, я полетела на третий этаж.
В коридоре я встретила Питера и Кевина, как раз направляющих в холл.
– Слушайте, ребят, вам не кажется это всё странным? – заговорщически прошептал Кевин. – Новое нападение на Второй Город спустя одиннадцать лет, уход майора Сахима, и, если вы не заметили, учеников больше не отправляют даже на лёгкие задания. Ты, кстати, не говорила со своим отцом?
– Говорила, но он ничего не рассказал.
– Жаль, было бы интересно узнать, что происходит сейчас за стеной.
– Так что тебе мешает? Пойдём сегодня ночью за стену и узнаем, – весело подмигнув, сказала ему.
– Ева, я, конечно, знал, что ты безрассудная, но, чтобы до такой степени. Это самоубийство отправляться туда ночью, ты лучше меня знаешь, что они гораздо активней как раз в это время суток, – резко остановившись, с неприкрытым шоком уставился на меня он.
– А ещё мы знаем, что они не ходят группами, только поодиночке, так что бояться нечего. Поэтому сегодня ночью собираемся на вылазку. Питер, ты с нами?
– Тебя отговаривать бесполезно, а одну я тебя не отпущу, поэтому, да, я с вами.
– Да вы с ума сошли! – крикнул Кевин.
– Кевин, как хочешь. Смотри, только чтобы тебя потом любопытство ученного не съело, – с напускным безразличием
