очень жаль, что так вышло, папа, – сокрушённо сказал Эмиль. – Просто нам было так… весело.
– Да, да, – только и проворчал его отец.
– Ты на меня сердишься? – тихо спросил мальчик.
Кай-Уве сморщил лицо и вскинул покрытые мукой руки.
– Ещё чего! – ответил он, улыбаясь. – Обычные выходки мальчишек. Ну и что, что с вами была пара монстров и куча девчонок? В общем, глупые выходки детей и монстров, поэтому всё в порядке. Но больше так не делайте, ладно?
– Конечно, не будем! – облегчённо выпалил Фьелле, схватил отца Эмиля и сжал его в объятиях так сильно, что тот громко застонал.
По дороге обратно в школу госпожа Зенгер долго молчала. Но перед входом в здание она остановила класс.
– Господин Хансен так старался, – проговорила она. – И чем вы его отблагодарили? Навели беспорядок и съели всё, до чего смогли дотянуться? И ничему не научились. Боюсь, я не смогу оставить в тайне случившееся. Господин Унтерберг, вы меня слышите? Хотя бы вылезьте из бассейна, когда я с вами разговариваю!
Пряча глаза, насквозь мокрый директор вернулся к классу.
– Но, госпожа учитель… – пробормотал он. – Рассказать о случившемся? Это и правда необходимо? Совет школы… хм… я уже давно понял. Такого больше не повторится, обещаю.
Госпожа Зенгер задумчиво помолчала, оглядывая школьный двор. А затем вздохнула.
– Я бы очень хотела забыть об этом, – сказала она. – Но, боюсь, уже слишком поздно.
Эмиль с любопытством огляделся вокруг. К классу с серьёзными лицами подошли мама Гарри и другие родители.
– Госпожа Зенгер! – крикнула сотрудница полиции. – Это же неправда? Всё то, что мы услышали об экскурсии в булочную?
В этот момент из школы выбежал секретарь, господин Ланге-Винд, с телефоном в руке:
– Господин Унтерберг, это вас! Звонят из школьного совета! Говорят, это срочно!
Господин Унтерберг поправил галстук, взял телефон и, понизив голос, удалился в школу.
Эмиль, Фьелле и остальные ученики 4-го «А» вернулись в класс. Большинство из них молчали. Они почёсывали набитые животы и кусали ногти.
– Господин Унтерберг получит выговор? – грустно спросил Фьелле.
Но прежде, чем Эмиль успел ответить, дверь класса распахнулась, и вошла госпожа Зенгер. Она села за учительский стол и окинула взглядом детей. Все тут же замолчали. Когда их учительница смотрела вот так, было ясно: дело плохо.
– Мои дорогие, – начала она, – сегодня утром вы вдоволь порезвились! Я знаю: вам просто хотелось поиграть. И наверняка вы уже достаточно наказаны больными животами! История могла бы показаться смешной, если бы положение не было таким серьёзным.
Ученики слушали затаив дыхание.
– Какое положение? Почему оно серьёзное? – спросил Теодор.
Лицо госпожи Зенгер вытянулось.
– Господин Унтерберг в очень серьёзном положении, – объяснила
