Михайловна! Хорошо, что вы уже встали. Я еще вчера хотела с вами поговорить. Прекратите тайком подсовывать Косте гомеопатию! Я видела вечером. Мы сто раз уже говорили. Ему это не нужно! Не поможет! Есть лекарства, он их принимает. Ситуация стабильна. Стабильна, понимаете? Ничего не поменяется уже. Ни от ваших шариков, ни от чего! Все уже произошло!
– Катюша!
– Наталья Михайловна!
Каждый раз, сталкиваясь с подобной яростью невестки, Наталья Михайловна с трудом сдерживается, чтобы не обнять несчастную девочку. Не по силе ноша. Не по силе.
А впрочем…
Наталья Михайловна включает плиту, вытаскивает из нижнего шкафа турку для кофе, отмеряет из пачки две ложки коричневой ароматной пыльцы.
Делаю, что могу.
Глава 11. Катя
Катя осторожно выбирается из своего сомнительного укрытия. С отвращением смотрит на прицепившиеся к кофте высохшие репьи. Ужасно раздражает глухой треск, который приходится слушать, бесконечно отлепляя их от одежды. К тому же колючки царапают пальцы. Катя чертыхается, в ответ с соседнего участка тут же раздается глухое рычание. Будь прокляты эти дурацкие псы.
Напугали.
Сегодняшнее утро – настоящий шпионский детектив. Проснуться затемно, прокрасться во двор, затаиться за забором – успеть все это до Женькиного пробуждения. А затем, не дыша, наблюдать, как девочка уверенно выскальзывает за калитку, быстрым шагом устремляется в сторону дальнего луга.
Слежка за собственной дочерью.
Не стыдно. Нет.
Сама Женька ей ничего не расскажет. Хотя бы потому, что последнее время вообще ни о чем не разговаривает в присутствии мамы. Наверняка обиделась. Не простила переезд. Переходный возраст крайними в любых ситуациях делает родителей. Самое примечательное во всей это истории то, что с Натальей Михайловной, истинной зачинщицей всех жилищных перемен, дочурка каждый вечер премило болтает на кухне. Упрямо замолкает, стоит лишь Кате появиться на пороге.
Ладно.
Если она хочет разобраться, куда уже третью неделю по утрам тайно сбегает ее дочь, надо поторопиться – тоненькая фигурка девочки маячит в самом конце поселковой дороги.
Ускоряя шаг, Катя с невольным удовольствием вдыхает рассветную прохладу. Как все-таки странно пахнет в Лисичкино. Суматошное смешение аромата осенних трав, терпкости хвои и незнакомого едкого запаха животных. Из-за этой насыщенности воздух становится более плотным, превращается из абстракции в реальную материю, ощутимо поглощаемую ее ноздрями.
В голове крутится слово «нектар». Опять она пытается играть в чужую игру жонглирования существительными. Катя грустно усмехается: неисправима ты, детка. Губы саднит, Катя отвыкла улыбаться.
Женька скрывается за поворотом; впрочем, волноваться не стоит. Насколько Катя помнит со дня приезда, там заросшая полынью равнина, вплоть до самой реки у подножья холма. Куда бы девочка ни спешила, в просторах луга
