награждались выдающиеся деятели государства. Количество наград к середине галереи возрастало, пока в парламенте не попытались пропихнуть закон о передаче привилегий по наследству. Последовавший переворот и кардинальный пересмотр конституции положил в основу государства принцип безусловного равенства перед законом. С тех пор портреты комендантов, вплоть до предшественника нынешнего, носили строгие чёрные мундиры космического флота с двумя знаками отличий: нашивки гражданского флота и капитанские погоны. Кортиков больше никому не давали.
Увитые плющом стены серо-зелёных зданий академии свидетельствовали не об одной сотне лет обучения, тысячах выпускников и тысячах отверженных. Вот так многие стояли с вещмешками и, пусть жизнь для них уже резко повернула, только в этот момент в сознании начинал рушиться привычный мир. До того как выходишь на дорогу с пониманием, что уже не вернёшься, надежда ещё живёт. Но ещё никто не возвращался, а место обыденной жизни в голове и сердце постепенно заполняла пустота. Тем более, когда неизвестно, куда идти.
– Ну и… куда? – Майк даже взмахнул рукой, демонстрируя полную неопределённость в судьбе.
– В банк. – Стэнли взвалил тюк на спину и бодро пошёл через шоссе в город.
У банкомата они полностью обналичили карточки, причём образовалась значительная сумма, ведь они, в самом деле, не ездили никуда дальше Кальвина, а в Илане их тратить было практически негде.
Длинная серебристо-зелёная змея поезда втянулась в туннель и, взъерошив их волосы воздушной волной, исчезла из поля зрения. Майк бросил мешок на перрон и повернулся к Стэнли, который в последний момент удержал его от посадки.
– Не понял?! И куда же мы едем?
– У нас только два пути. В Кальвин мы всегда успеем.
– А в порту, что нам делать? Мы уже обсуждали, нам не хватит денег на билеты.
– Поговорим с Петером, их корабль стартует через два дня, значит, таможни ещё нет.
– И что ты думаешь, он нам скажет? С чем мы к нему заявимся? У тебя что, снова приступ хитробреда?
В соседнем туннеле раздался гудок и с другой стороны перрона появился поезд.
– Пошли.
Они вошли в вагон и пробили билеты. Майк уже давно смирился с вывертами характера Стэнли. Тот если уж задумал какой-нибудь план, то предпочитал не распространяться о нём, а соучастников информировал по минимуму. Но в этот раз дело не касалось самовольной вечеринки или организации подтасовок на экзаменах, Майку даже думать не хотелось, куда заведёт фантазия Стэнли.
– Послушай, – начал Стэнли, когда они уселись в купе, – всегда есть некая возможность выбраться из той кучи, в которую угодишь. Но я ненавижу скоропалительных выводов, нужно максимально всё держать под контролем. Я только хочу задать Петеру пару вопросов.
– Но…
– Я не знаю, что он скажет! Ты это хочешь
