такие возбуждают общественный интерес: вчера подземщики провели очередную газовую атаку, а предместьях порезвился Дикий кот. Это рассказал Эдаму Мартон, выполнявший в доме все технические работы, а горничная
Гриватта поделилась уже прокисшей новостью: Фанни пнула Сантэ.
К сожалению, красавица Гриватта была довольно высокомерной и язвительной особой, общение с ней не доставляло Эдаму никакого удовольствия – возможно, ещё и потому, что он ощущал некоторое родство их характеров.
После Гриватты вошла Лорна, приятная полноватая девушка, которая отвечала в доме за всё, что было связано с питанием. Она составляла меню, закупала продукты, следила за приготовлением пищи и сервировкой стола. В её подчинении находилась повариха Виктория и седовласый Барри Строжар, одряхлевший хранитель кулинарных традиций дома, да и всего дома, впрочем. Лорна была безответно влюблена в лощёного холостяка Эдама и мечтала когда-нибудь добиться его благосклонности. Впрочем, те же надежды питали и некоторые другие особы женского пола из обслуживающего персонала, за категорическим исключением кастелянши Бомбаст, чьим сердцем безраздельно владел гражданский муж её сестры, тот самый пьющий Котай.
Лорна сообщила Эдаму, что повариха очень занята, поскольку на несколько дней осталась без помощницы, но за Барри она сходила лично.
Старик был очень чистоплотен, жил в доме с незапамятных времён, целыми днями толкался на кухне или блуждал по коридорам. Ему уже не хватало ловкости прислуживать, как раньше, за столом, но в дни приёмов, обрядившись в лучшую свою ливрею из синего бархата, он по собственной инициативе надзирал за приглашёнными официантами. В каждом из них ему виделся законченный вор, и страх за господское благосостояние жестоко язвил его честную душу.
– Какие времена, госпожа! Какие дикие времена! – дребезжал он, выловив Айлин в коридоре после очередного приёма. – Дом нараспашку, как проходной двор… Раньше-то! – Он потрясал перед своим носом желтоватым пальцем (при этом глядел на палец) и напирал на прижатую к стенке Айлин, которая не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть. – Раньше похлёбку господам приносили в миске, закрытой на замок! А сейчас напустят в дом целую армию вороватых негодников да ещё деньги им платят – за то, что украли всё, до чего смогли дотянуться!
Разошедшегося старика подхватывали под руки и мягкими уговорами, умоляя смириться со всеми несправедливостями бытия, уводили на кухню.
Сегодня Эдам обратил внимание на излишнюю суетливость Барри. Оказалось, в одном из залов ремонтировали окна, и старику не давала покоя мысль, что без его присмотра там может случиться что-то непоправимое вроде кражи гвоздей. Эдам не стал его долго задерживать, и Барри пулей вылетел из кабинета.
…Кухня в доме Монца, просторная и светлая, с тремя большими окнами во двор, использовалась, кроме всего прочего, и как столовая для персонала. По заведённому порядку, здесь обедали и ужинали – за необъятным деревянным столом, а для завтраков и чаепитий предназначалась чайная
