рукой, Салиндро прервал его:
– Лучше взгляни сам, Джош.
И он увлек его в сторону ветхого дома. Вытащив свой «Мэг-Лайт», Салиндро включил его.
Бролен услышал жужжание. Мужчины неподвижно замерли перед зияющей в стене дырой. По стене стелился плющ, раскинув свои побеги на манер щупалец, он был таким густым, что почти скрывал единственный проход внутрь. Остановившись возле дыры, Бролен испытал неприятное чувство: ему показалось, что он стоит возле распахнутой пасти, терпеливо ожидающей, когда в нее затолкают еду; дыра между побегов плюща напоминала гигантские челюсти.
В ноздри ударил резкий запах. Бролен безошибочно определил, что их ждет внутри. Он вспомнил, как в самый первый раз, столкнувшись с запахом смерти, не совсем удачно сравнил его с вонью кишечных газов больного, но больше никогда в подобной ситуации не смеялся, скорее наоборот.
Нагнувшись, Салиндро пролез в дыру, Бролен тут же последовал за ним. Они углубились в темноту, царившую в черной пасти. Мерзкий запах стал еще сильнее, словно зловонные испарения скапливались здесь уже достаточно долгое время. Бролен кашлянул от отвращения, Салиндро тут же последовал его примеру.
Пучок света скользнул по земле, пробивая дорогу между кучами хлама. Они шли по старому паркету из вспученных и изъеденных червями досок, поверх которых расположились всевозможные растительные и животные паразиты. Воздух здесь был тяжелым, словно пропитанным смертью. Скрытая побегами растений дыра, через которую они влезли, пропускала слишком мало света, не позволяя разглядеть внутреннюю обстановку. Дверь и окна были заложены камнями, как будто кто-то хотел забаррикадироваться изнутри, создав подобие склепа.
Через несколько метров мужчины оказались в абсолютной темноте, единственным их проводником был «Мэг-Лайт» Салиндро. Они медленно двигались вперед. Время от времени свет фонаря скользил по стенам, и Бролен заметил, что они покрыты слизью, мхом и плесенью. Пол был усеян камнями, трупами крыс, пивными бутылками и обрезками досок, изъеденных термитами.
Жужжание усилилось, напоминая гудение переносного электрогенератора.
Глаза Бролена начали привыкать к темноте, и слабого луча света, который Салиндро направлял вперед, ему стало достаточно. Вокруг было абсолютно темно, сплошное небытие накрывало дом толстой тканью, и лишь свет фонаря связывал реальность с пустотой.
Они осторожно шли в почти кромешной тьме, нарушаемой лишь мутным светом фонаря. Оба как будто оказались вдали от мира, заблудившиеся на дне темной пропасти. Помимо бесконечного жужжания сюда не проникало ни единого звука, и только назойливый гул неумолимо становился все явственней. Да еще тошнотворно запах гниения окружал их все более отчетливо, внушая полное отвращение, бил в ноздри. Пробираясь сквозь облака вони, Бролен слышал дыхание коллеги и пытался сосредоточиться на том, что видел прямо перед собой.
Где-то в самой глубине дома раздался слабый треск, и нога Бролена провалилась между
