style="font-size:15px;"> – И что у тебя в сейфе такого? А, помню. Ты же квартиру матушки продал, царствие ей небесное. Большая сумма?
– Не очень. Двенадцать тысяч евро.
– Неси их ко мне, тут точно не пропадут. Прямо сейчас неси. Я что-нибудь придумаю, чтобы поймать этого… Как ты говорил?
– Аким Цепов.
– Да, этого засранца.
Панальдина вновь взяла в руки лист с резюме.
– Занозов, так. Из провинции. Телевидение. Иди, Володя, к себе. Сделай, как условились. Я как с худруком по вопросу Эдуарда переговорю, так сразу тебя и наберу.
Через десять минут Бузилов с черным пакетом, в котором лежали пачки налички, вновь появился в приемной Бацхер. Тут же прыгал на стульях внук директрисы – Серафим. Мальчик дошкольного возраста. Головная боль всего театра. Потому что он научился снимать видео на бабушкин «Айфон». Бегал по чужим кабинетам и тыкал сотрудникам телефоном в лица. И все мечтали ему врезать. Но он всегда оказывался безнаказан.
– Она у шефа, – сообщила секретарша. – Прошла с твоей папкой в руках минут пять назад.
– Я подожду.
– Жди.
Еще минуты через три дверь кабинета Варгана Моисеевича отворилась. Из него выплывала Панальдина, стараясь двигаться, словно лебедь по водной глади.
– Ты чего явился, Володя? Я же тебе сказала, что позвоню.
– Я по второму вопросу, – смутился Бузилов, поправляя очки и кивая на пакет.
– А, да, пошли.
Грузная женщина, как только оказалась в отдалении от кабинета художественного руководителя, сразу же сменила походку на обычную, шлепающую и тяжелую.
Она бросила папку с резюме Занозова на стол, открыла свой сейф, дверь которого была аляповато украшена памятными магнитами из всех концов мира. Володя мялся у входа.
– Ну чего встал, давай, клади.
Бузилов погрузил евро в чужой металлический шкаф и ощутил крепкое волнение.
– Сколько там точно?
– Двенадцать тысяч триста евро. Копейка в копейку. Все, что выручил с продажи квартиры матушки.
– Не нагоняй тоску. Еще неизвестно, кому лучше – мертвым или живым. Уверена, что твоя матушка в раю. Смотрит на тебя сверху и улыбается. И хорошо ей там.
– Спасибо, Панальдина Сардаховна. За душу вашу светлую.
– Расписку написать за принятые деньги?
– Нет, ни в коем разе. Чтобы я да вам не доверял! Как так можно?
– Да, сумма такая, что пачкаться не буду. Не густо у вас там квартиры стоят.
– Не Москва.
– И даже не Подмосковье. Самое дальнее и глухое, – Бацхер сняла очки и улыбнулась. – Да, самое важное. Про Занозова. Тебе сейчас сказать или по телефону, когда ты из кабинета выйдешь? Вроде мы так и договаривались, что я позвоню.
– Понял. Ухожу.
– Да постой, дурачок.
