style="font-size:15px;"> ПРИНЦ. Им плохо было там, в Марселе?
СТРЕЛОЧНИК. Наверное. А тем, кто во встречном, плохо было в Париже.
ПРИНЦ. А может, они хотят догнать друг друга?
СТРЕЛОЧНИК. Ничего они не хотят. Они даже в окна не смотрят.
ПРИНЦ. А дети?
СТРЕЛОЧНИК. Ну дети, наверное. Иногда.
ПРИНЦ. А дети знают, куда едут?
СТРЕЛОЧНИК. Дети никуда не едут. Детей везут. Им дают в дорогу конфет, куколку и солдатика. Пока идёт поезд, дети успевают съесть конфету, забыть куклу и посмотреть в окно. Потом их берут за руку и уводят из поезда.
ПРИНЦ. А кукла и солдатик?
СТРЕЛОЧНИК. Остаются в поезде. И дети по ним плачут. Счастливый народ эти дети.
Очередной поезд тормозит. Освещает окнами. С шипением открывает двери. Единственный пассажир проходит по платформе.
ПРИНЦ. Послушайте! Эй! Это ведь вы продаёте пилюли? От которых пить не хочется?
ТОРГОВЕЦ. Это я. Но пилюль нет. Я ими больше не торгую. Их никто не покупал.
НОРА ГАЛЬ сидит на кухне. Одна.
НОРА ГАЛЬ. Антуан, знаете…
Я совсем не думала, что буду по вам скучать. Я взяла тогда вашу книжку просто потому что болела. Я её быстро перевела и не собиралась никому показывать. Было такое время. После войны. А потом оказалось, что это известная книга. Что это самая ваша известная книга. И вообще одна из самых известных французских книг. И через десять лет… даже больше, её напечатали у нас. Было такое время. И все знали вашу книжку. Даже кто не читал. Хотя мало кто её не читал. Все знали и про удава, и про шляпу, вот хотя бы про удава и шляпу знали все. И все восторгались. Потому что было такое время.
И казалось, что все дети, которые сейчас растут, – это маленькие принцы. А все взрослые – это французские лётчики. Ну не обязательно французские, и не обязательно лётчики. Но вас так любили, Антуан. Вы даже не можете себе представить, как вас любили. Знаете, в одном фильме девушка пела песню. «Так же пусто было на земле… И когда летал Экзюпери». Девушка не могла выговорить вашу фамилию… Это было трогательно, понимаете? Такое было время.
А потом эти дети начали расти. И знаете, они как-то прохладно… Ну нет, не прохладно, а спокойно читали эту сказку про принца. Нет, вроде всё понятно. Но как-то скучно. Это были довольно вежливые дети. Но они выросли в самых обычных взрослых. В бизнесменов, в пьяниц и в фонарщиков. Как-то так получилось.
И мои сверстники, знаете, они чаще всего как-то морщатся, когда им говоришь про вашу книжку. Нет, они не книжкой недовольны. Они собой недовольны. Вроде как слишком уж они увлекались этой книжкой, слишком всё ясно и просто в ней казалось. Не надо становиться взрослым, и всё. А времени-то всё равно. И время стало другое. Слишком уж вам все поверили тогда, понимаете? Потому что вы такая романтическая фигура, Антуан. Лётчик, француз. И самолёт ваш не нашли, это тоже, знаете, романтично. То есть нашли, конечно, но это уже потом было, почти в конце века. Там уже время стало
